ГЛАВА - 65
РОКОВОЙ ВЫСТРЕЛ ШАПЛЕЙНА

Шамплейн убивает вождей ирокезов...
Весна и лето 1609 года вдохнули жизнь в полумертвую колонию. Несмотря на высокую смертность среди немногочисленного населения новорожденнного Квебека, Шамплейн был полон оптимизма. Он мечтал открыть путь в Индию и Китай и полагал, что полноводная река Святого Лаврентия – начало этого пути. От индейцев он слышал о Большой воде, «Великом озере» и думал, что это может быть Тихий Океан.
Но такое путешествие сулило много опасностей. Французы всего год обживались в Квебеке, а уже знали, что между их соседями, дружественными индейцами - гуронами, с которыми они торговали, и племенами в глубине материка, ирокезами, идет жестокая война. Тянулась она, казалось, вечно и была вызвана давним спором из-за охотничьих территорий. Непрерывные стычки вылились в непримиримое противостояние, когда оба племени уже сражались не рады славы или скальпов, а на полное истребление друг друга.
Весной, когда индейцы традиционно выступали в свои военные походы, стало известно, что в нескольких днях пути от Квебека, выше по течению расположился большой военный лагерь гуронов, намеревавшихся вторгнуться во владения своих заклятых врагов. Шамплейн ухватился за этот шанс – отправиться в глубь материка в составе индейской военной экспедиции. У него был маленький шлюп, который французы построили, чтобы плавать по рекам. С собой он взял 11 человек, вооруженных аркебузами.
Мало кто из индейцев с реки Святого Лаврентия до сих пор видел белого человека. Спутников Шамплейна обступила любопытствующая толпа. Предложение сражаться вместе против ирокезов и совершить совместный поход вызвало у гуронов восторг. Шамплейна пригласили на торжественный ужин с их вождями. Было съедено немеряное количество оленины и выкурено много трубок табака, пока простые воины плясали воинственные танцы.
Шамплейн ожидал, что индейцы выступят всем войском, но в путь отправился пока только один отряд. Это была излюбленная индейская тактика – совершать рейды небольшими группами.
Поход начался 28 июня. Французы на своем шлюпе возглавляли пеструю флотилию индейских пирог. Путь их пролегал через озеро, первоначально названное - «Сен-Пьер», вдоль реки, которую индейцы называли «Рекой ирокезов». Шамплейн переименовал ее в «Ришелье». Течение все сужалось, настолько, что шлюп дальше не мог пройти. Индейцы тоже пристали к берегу, объяснив, что отсюда им придется нести пироги на руках.

Войско гуронов с участием Шамплейна плывет во владения ирокезов
Шамплейн был не таков, чтобы оступиться от его плана, хотя с этого момента ему пришлось отправить обратно шлюп и почти всех своих европейских провожатых. У него осталось только двое спутников. Индейцы же перетащили на себе свои легкие пироги к другой реке, спустили их на воду и продолжили поход, распределив белых по трем лодкам, по одному в каждой.
Всего Шамплейн насчитал 24 каное и 60 воинов. Он оставил подробное описание этого похода и несколько карандашных зарисовок с натуры, поэтому мы точно знаем, что произошло дальше.
Индейцы, как убедился Шамплейн, обладали некоторыми зачатками военной науки. Походом руководил вождь, которому все безоговорочно подчинялись. В помощниках у него состояло несколько младших вождей, возглавлявших тот или иной семейный клан, каждый командовал в среднем десятком воинов.
Когда отряд углубился во вражескую территорию, то, пристав к берегу, прежде, чем устроиться на ночевку, гуроны сооружали баррикаду в виде подковы, края которой упирались в воду. Строили ее из стволов упавших деревьев, бурелома, а если не хватало, то рубили лес на бревна стальными топориками, которые у индейцев уже имелись – они их меняли у французов на меха.
Лодки вытаскивали на берег и на ночь у баррикады выставляли часовых.
Во время одной из стоянок собрался военный совет. В присутствии предводителей кланов Верховный вождь раскладывал на земле щепочки и прутики, в определенном порядке и по числу воинов в отряде. Каждая щепочка изображала воина, у нее было соответствующее имя.
Вождь раскладывал своих деревянных «солдатиков» в разных вариантах, после чего предводители кланов принимались выстраивать своих людей по той же схеме. Затем вождь показывал, как каждая «щепка» должна действовать в предстоящем бою, и воин в точности двигался, как ему было указано.
Маневры повторялись до тех пор, пока каждый индеец знал, где ему следует находится в нужный момент, как перестраиваться в зависимости от того, как пойдет бой.
Три большие щепки обозначали трех французов с их аркебузами. Они находились за первой линией обычных «щепок» и должны были неожиданно появиться из-за рядов воинов в начале битвы, чтобы ошеломить противника своим громовым оружием.
Шамплейн нашел план удачным и согласился с ним.
Путешествие, между тем продолжалось, река становилась все шире, она уже была настолько широкой, что по ней мог пройти морской корабль. Появились острова, и, наконец, флотилия достигла «Большой Воды».
Вода оказалась пресной и Шамплейн понял, что это всего лишь озеро, которое с тех пор носит его имя.
Целью индейцев был лесистый мыс, где они высадились, вытащили лодки и встали лагерем.
День клонился к закату, когда с берега заметили множество пирог, в которых находилось около 200 воинов. Это были ирокезы.
Враги обнаружили друг друга почти одновременно, издали воинственный клич, но поскольку уже опускалась ночь, битву по взаимному согласию отложили до утра. Шаплейн, путешествовавший до сих пор налегке, в камзоле и шляпе, извлек из багажа доспехи: шлем с высоким гребнем, кирасу и набедренные пластины.
Враждебное войско причалило неподалеку, обнесло себя баррикадой, точно также поступили и гуроны.
Едва рассвело, оба отряда покинули свои укрепленные лагеря и выстроились для сражения.
Шамплейн хорошо рассмотрел ирокезов, многие из них имели щиты и подобие нагрудных доспехов, для защиты от стрел. Доспехи представляли собой корсет из прутьев, сшитых хлопковой нитью, а некоторые имели такого же рода шлемы.
Шамплейн, уже облачившийся в свои доспехи, выступил вперед, в руках он держал аркебуз с дымящимся фитилем.
Ирокезов насчитывалось намного больше, чем гуронов, но они застыли в немом изумлении, не решаясь атаковать. Так их поразила эта странная фигура, которая внезапно выступила из рядов их врагов.
Далее процитируем его собственные воспоминания:
«Я смотрел на них. Они смотрели на меня. Когда я заметил, что они готовы пустить свои стрелы в нас, я поднял свой аркебуз, который зарядил четырьмя пулями, и прицелился в одного из их вождей. Выстрел уложил сразу двоих из них и ранил третьего».
Пока Шамплейн перезаряжал свое ружье, оба его товарища тоже открыли огонь. Мгновенная гибель вождей от ужасного оружия, извергавшего гром и молнии, так потрясла ирокезов, что они дрогнули и обратились в паническое бегство. Торжествующие гуроны накинулись на них, яростно работая томагавками, и множество мертвых тел покрыло поляну.
Победа была полной. Гуроны почти не понесли потерь, а пленных взяли около дюжины. Их тотчас подвергли жесточайшим пыткам и оскальпировали.

Гравюра, более точно отображающая сражение  между гуронами и ирокезами с участием Шамплейна и двух  его спутников.
Пустые пироги обозначают, что враги прибыли по реке, также показано устройство укрепленного лагеря ирокезов.
Шамплейн впервые столкнулся с жестокими обычаями индейских войн, такое отношение к побежденному противнику ему претило, но он тщетно пытался остановить кровавый ритуал. Его вмешательство очень удивило гуронов, они решили, что их белый союзник хочет свою долю трофеев, которую, он, безусловно, заслужил, как никто другой, и преподнесли ему в подарок голову ирокеза.
Шамплейн не мог даже предполагать, какую бурю он вызвал, вмешавшись в племенную междоусобицу. Своим единственным выстрелом, он завоевал себе расположение гуронов, но вызвал ненависть к французам самого сильного и воинственного народа среди североамериканских индейцев. Ирокезы были не просто племенем, а союзом пяти племен, говоривших на сходном языке: Могавков, Онейда, Каюга, Онондага, Сенека. Позднее к ним присоединились Саскуеханноки.
Название «ирокезы» дали им французы, предположительно оно происходит от слова «iriokoiu» из диалекта гуронов, что означает - «Плюющаяся змея».
Создание конефедерации ирокезов, или Союза Пяти Племен, относят к 1500 г. Основателями его стали два вождя: предводитель могавков Гайавата и верховный сашем онондага Атотархо.
Все пять племен приняли примитивный, но строго соблюдавшийся свод военных, религиозных и социальных законов, обязательных для всех членов конфедерации. В случае войны каждое племя брало на себя обязательство прийти на помощь другому. Межплеменные распри устранялись, кровная месть между союзными племенами отменялась и заменялась выкупом.
Во главе союза стоял совет вождей из 50 выдающихся воинов, представлявших наиболее крупные племенные кланы, решавший вопросы войны и мира. Состав совета оставался постоянным, но клан мог отозвать или заменить своего представителя.
Спаянный взаимовыручкой и кровными узами, Союз Пяти Племен стал в индейской Америке грозной, почти непобедимой силой.
В июне 1610 года ирокезы решили поквитаться за свое прошлогоднее поражение. Отряд могавков, одного из Пяти Племен, численностью более 100 воинов, появился на реке Ришелье, но гуроны обнаружили его и окружили превосходящими силами. Шамплейн вновь отправился с ними.
Ирокезы укрылись за круглой баррикадой из поваленных деревьев, успешно отразив первый натиск врагов, атаковавших азартно, но безрезультатно. Когда его краснокожие союзники слегка поостыли, Шаплейн предложил свой план битвы. 
По его совету гуроны принесли верёвки с привязанными к ним камнями и корягами, стали арканить ими бревна баррикады, растаскивать и расшатывать ее. Облаченные в кирасы, французы прикрывали их огнем своих аркебуз.
Когда в баррикаде образовался проем, начался общий приступ, при этом Шамплейн, участвовавший в нем, был ранен стрелой, которая распорола ему щеку.
Огнестрельное оружие вновь оказало магическое действие. Ирокезы сражались вяло, их обуял страх. Гуроны напротив, преисполнились боевого пыла, и, ворвавшись внутрь баррикады, устроили страшную резню в рядах деморализованного противника.
Победа была полной, немногие уцелевшие ирокезы пытались найти убежище в реке, но утонули, в живых осталось лишь 15 раненых и истекающих кровью воинов.
Ночью на берегу вспыхнули многочисленные костры. Победители варварски пытали пленников, умерщвляя их медленной смертью. Одно мертвое тело расчленили на части и съели.
В пытках принимали также участие прибывшие из ближайших сел женщины и дети, мучения жертв доставляли палачам мистическое, почти физиологическое удовольствие. Попытка Шамплейна пресечь варварскую казнь, ни к чему не привела, ему подарили одного пленного, предложив делать с ним все, что угодно.
Могавки потеряли в этих двух неудачных сражениях около 200 воинов, при том, что все их племя насчитывало не более 800 боеспособных мужчин. Такие потери для них оказались неприемлемы и они надолго прекратили свои вылазки к реке Св. Лаврентия.
Вдохновленные успехом, гуроны решили нанести удар по Онейда и Онондага. Они собрали войско для похода в район Великих Озер и предложили Шамплейну, котрый снискал среди них уважение, как великий воин, принять в нем участие. Тот никогда не упускал случая исследовать неизвестные земли и с несколькими спутниками примкнул к экспедиции.
Армия гуронов пересекла на пирогах озеро Онтарио и обложила большое селение ирокезов на другом берегу. Его защитники укрылись за высоким частоколом из крепких бревен.
Их укрепление представляло собой настоящую крепость: внутри вдоль стены шла широкая галерея, где размещались стрелки из лука, имелись даже чаны с водой – гасить пожары, если бы осаждающие вздумали поджечь ограду. Кроме того индейскую твердыню окружал ров, питавшийся водой из озера.

Осада гуронами и французами селения ирокезов (по Шамплейну). Справа автор изобразил осадную стрелковую башенку - кавальер.
Атаковать такое сильное укрепление гуроны не решились, их вожди собрались на совет, решая, что делать дальше?
Шамплейн и в этот раз предложил план, как взять поселок. Для этого под руководством французов индейцы соорудили мантелет – деревянный щит на колесах, под прикрытием которого можно было приблизится к вражескому укреплению.
Помимо этого осаждающие также построили кавальер – платформу на высоких опорах, расположенную достаточно близко от осажденного селения, но так, что стрелы осажденных не достигали ее, в то время, как стрелки из аркебуз могли с этой площадки обстреливать защитников укрепления внутри него.
Под прикрытием этих сооружений и при поддержке аркебузиров Шамплейна гуроны попытались подобраться к частоколу, но потеряли нескольких своих соплеменников. Среди них воцарилось уныние и они решили снять осаду.
Но, хотя этот поход и закончился безрезультатно, ирокезы запросили мира. Он был непрочным. Пока подрастало новое поколение воинов, перемирие соблюдалось. Французы могли без помех развивать свои колонии, а гуроны – беспрепятственно проводить торговые караваны по рекам Оттава и Св. Лаврентия в Квебек и Тадуссак, менять меха и продовольствие на европейские товары.
Ирокезы же воспользовались передышкой, чтобы подготовиться к новой войне. Не связанные больше войной на севере, могавки тотчас обрушились на могикан на юге. Они прогнали их далеко за западный берег реки Гудзон и обеспечили себе монопольную торговлю с обосновавшимися там голландцами. Из форта Оранж к ним стали поступать первые аркебузы. Могавки, на себе испытавшие убийственную мощь этого чудо-оружия, вооружились им одними из первых.
Ирокезы отнюдь не свыклись с поражением, они упорно и целенаправленно готовились к новой борьбе за господство на севере. Решающие сражения были впереди.

К следующей главе   К предыдущей главе   К оглавлению