ГЛАВА - 18
ПОМНИ РИБО! МЕСТЬ ФРАНЦУЗСКОГО КОРСАРА

Испанцы вещают уцелевших гугенотов после резни в форте "Каролина"
Трагедия форта «Каролина» вызвала во Франции противоречивую реакцию. Двор, балансирующий на грани новой гражданской войны, не желал накликать себе на голову еще и войну с Испанией. В Париже сделали вид, что драма, разыгравшаяся в далекой Флориде, его не касается, а экспедиция Рибо – всего лишь неудачная частная инициатива, за последствия которой корона не желает нести ответственности.
Несколько месяцев, с трепетом ожидая решения своей участи, Лодоньер прожил в полном забвении и нищете, прежде чем аудиенция у короля, наконец, состоялась. Карл IX едва удостоил его своим вниманием. В судьбе бывшего губернатора приняла участие лишь Екатерина Медичи, снабдившая его небольшой сумой денег.
Однако, когда Лодоньер покидал аудиенцию, незадачливого экс-губернатора окружила толпа придворных обоего вероисповедания, спешившая выразить ему свою моральную поддержку. На мгновение религиозные разногласия уступили место вспышке всеобщего патриотизма. Все вдруг осознали, что в Америке были зверски убиты не «лютеране и безбожники», а три сотни французов, и не важно, с каким молитвенником под подушкой они ложатся спать.
Тем временем во Флориде генерал Менендес не почивал на лаврах своей победы. Завладев «Каролиной», он переименовал ее в форт Сан-Матео и превратил в оплот испанской короны на полуострове. Для предотвращения внезапного нападения с моря в устье реки Сент-Джонс (в то время она еще не имела испанского, а тем более - английского названия, французы  называли ее Майской) он выстроил еще два небольших укрепления.
Основанный им ранее Сан-Августин также был хорошо вооружен и начал потихоньку принимать все черты развивающейся колонии. Воображение рисовало аделантадо грандиозную картину испанской Америки, протянувшейся цепью цветущих поселений от Флориды, где будет ее столица, на Запад, вдоль побережья Мексиканского залива, и с юга на север, до холодного Нюфаундленда.
С этими планами он и отбыл в Испанию, предстать перед королем. Филипп-II осыпал удачливого генерала милостями. Менендес получил крупные суммы на развитие колонии, право навербовать за еще не менее 400 колонистов, построить во Флориде три города.
Вдохновленный оказанным ему приемом и почестями, губернатор поспешил в свои новые владения. Картина, которую он здесь застал, его ошеломила: от форта Сан-Матео остались одни развалины, а 350 из 600 солдат флоридского гарнизона, 2/3  его армии, которую он два года назад привел из Испании, были мертвы.
На вопрос, “Кто это сделал?”, прозвучал краткий ответ: «Французы!».
От шпионов Филиппа-II не укрылось, что Лодоньер вернулся на родину, и посол Испании во Франции указал на это Екатерине Медичи, утверждая, что тот собирается атаковать испанскую торговлю в Карибском море, чтобы отомстить за уничтожение его колонии. Раздраженная королева-мать отвергла эти фантазии и в дальнейшем больше не считала нужным возвращаться к флоридской теме.
Опасения испанцев не были такими уж беспочвенными: сын Рибо, Луи, действительно обсуждал план возмездия с Лодоньером, предлагая привлечь для этого французских пиратов. Но планы так и остались планами, шпионы испанского короля напрасно изводили бумагу и чернила, строча свои доносы. Они искали опасность там, где ее не было, и проглядели настоящую, реальную угрозу.
Когда 2 августа 1567 года от французских берегов отправились в плавание три корабля, никто не придал этому никакого значения. Даже экипажи были в полном неведении о целях своей миссии. Только один человек на борту, сам капитан, вернее - адмирал, знал, куда они в действительности направляются. Все остальные были вольными искателями удачи, наемниками, подрядившимися за щедрую плату, а большее их не интересовало.
Во главе всего дела стоял Доминик де Гурж (ориг. -  Gourgues).

О том, что это был за человек, можно судить по его прошлому. Ранняя его жизнь мало известна, кроме того, что он родился в Бордо и происходил из зажиточной дворянской семьи.
За десять с небольшим лет до основания "Каролины", молодой де Гурж купил себе чин капитана и завербовался во французскую армию, направлявшуюся в Италию. Здесь, во время боев с испанцами за город Сиену, он защищал с 30 солдатами полевое укрепление. Защитники бились отчаянно, пока в живых осталось только несколько солдат и де Гурж.
Из уважения к их храбрости испанцы предложили им сдаться, обещая сохранить жизнь. Слово они сдержали, но пленников направили на галеры, что означало фактически отсроченную казнь.
На испанской галере де Гурж, однако, пробыл недолго, у Гибралтара её взяли на абордаж берберийские пираты. Для гребцов-христан ничего не изменилось, разве что теперь многие скамейки рядом с ними заняли их бывшие испанские хозяева, прикованные цепью и обреченные на кнут и смерть за веслом.
От берегов Марокко галера направилась в Константинополь, с трюмом, набитым подарками для турецкого султана - официального покровителя мусульманского пиратства в те отчаянные времена.
На счастье де Гуржа и его соотечественников, когда галера шла недалеко от острова Родос, на неё, в свою очередь напал и захватил боевой корабль Мальтийского военного ордена. Невольников-гребцов освободили и отвезли на Мальту.
Сойдя на берег без гроша в кармане, де Гурж, чтобы как-то просуществовать, нанялся младшим офицером на корабль, идущий в Бразилию. Несколько лет он бороздил моря, от Нового Света до Африки, был корсаром, работорговцем, изучал морское дело, навигацию и прочие премудрости, прежде чем, наконец, вернулся на родину, вскоре после того, как испанцы разорили "Каролину". Поселился он в городе Мон-Демарсан, в южной провинции Гиень, где его брат Антуан занимал важный административный пост.
Франция негодовала. Наиболее горячие головы требовали немедленно проучить Испанию силой оружия. Вдовы и сироты погибших в Каролине тоже обивали пороги дворца Карла IX, тщетно умоляя не оставить без ответа смерть их близких.
Но двор был глух и слеп к подобного рода демаршам. 
Драму «Каролины» де Гурж воспринял ближе к сердцу, чем кто-либо другой. Желание отомстить за соотечественников смешивалось в нем с ненавистью к испанцам, он слишком хорошо помнил кнут, полосовавший его спину, когда он надрывался гребцом на испанской галере.
Прекрасно понимая, что в то время, как Испания и Франция связаны мирным договором, военный рейд в испанские владения не найдет официальной поддержки, де Гурж никого не посвящал в свои планы. На покупку оружия и кораблей нужны были деньги и он распродал свое наследственное имущество, объясняя любопытным, что намерен заняться работорговлей. Ни у кого не вызвало подозрения, что флотилия вооружается до зубов, а кроме матросов нанимают и солдат, ведь работорговля - опасное дело. 
Всего удалось снарядить три корабля: 2 среднего тоннажа и 1 совсем небольшой. Старшим над солдатами стал лейтенант Казёнов, над мателотами - абордажными командами - капитан Франсуа Борделю.
Корабли вышли в море 22 августа 1567 года из устья реки Шаранте, недалеко от Ля-Рошели. Плавание началось неудачно: огибая мыс Финистерре у Пиренейского полуострова, корабли попали в сильный шторм, отбросивший их обратно и едва не погубивший.

Эскадра Доминика де Гуржа в штормовом море
Команды начали роптать, полагая, что такое начало – дурная примета, ведь близилась осень - сезон штормов. Капитаны двух других судов предлагали вернуться и переждать, но лечь на обратный курс Де Гурж не мог – у него не оставалось средств на новую экспедицию.
Когда шторм утих, он дал своим людям отдых, высадив их на берег. Затем эскадра вновь подняла паруса. Вплоть до того, как после долгого плавания показались берега Кубы, де Гурж никому не говорил об истинных целях экспедиции. Но дальше молчать не имело смысла.
Собрав совет капитанов, де Гурж в самых красноречивых выражениях заявил о намерении поквитаться с испанцами за резню в форте "Каролина". При этом обещал командам и офицерам все добро, что они смогут забрать у убитых испанцев и из кладовых форта.
Разумеется, он сильно рисковал, но его слова упали на благодатную почву. То, что "Каролина" осталась не отмщена было для большинства французов как пощечина: стране, французскому флагу, королю - каждому французу. Большинство моряков и солдат маленькой эскадры были набраны в провинции Гиень, одном из оплотов кальвинизма, а, следовательно, являлись гугенотами. Их крики: "Месть! Смерть испанцам!" разнеслись над палубами.
Все было решено!
Погода способствовала дерзкому замыслу - от Кубы эскадра повернула на север и внезапно появилась у берегов Флориды. На подходе к полуострову де Гурж приказал спустить французские флаги и поднять испанские. Дозорные двух небольших фортов, поставленных ранее Менендесом в устье реки Сент-Джонс, заметили неизвестные корабли, но приняли их за свои.
Из фортов отсалютовали орудийными выстрелами – эскадра ответила на салют и вскоре скрылась за изгибом берега.
Все пока складывалось удачно. Де Гурж высадил своих людей, довольный, что имеет шанс захватить врага врасплох.
И тут у него неожиданно появился союзник. С тех пор, как армия Менендеса пришла во Флориду, вождь Сатуриона имел возможность убедится, что испанцы - не чета его прежним соседям из "Каролины".  Французы с ним не враждовали, если не считать его личную неприязнь к Лодоньеру, не насиловали и не убивали, не грабили, торговали с ним, чего нельзя было сказать о новых пришельцах.
Испанцы же к индейцам относились в традиционной для них манере - как к скоту. Солдаты хватали и тащили в свои казармы хорошеньких индианок, сгоняли индейцев с их земель, дочиста выгребали из их хранилищ продовольствие.
Когда французская флотилия появилась в устье реки Майской, между солдатами Менендеса и индейцами уже шла война. Испанцы боялись сунутся в лес, а индейцы покинули селения, ближайшие к форту Сан-Матео и Сан-Августин. В удаленных деревнях своих детей и женщин они вынуждены были прятать в лесу. 
Узнав о внезапной высадке «ле франсе», Сатуриона поспешил навстречу. Индейцы расчистили и вытоптали в траве место, внутри которого разместились де Гурж, его офицеры и вожди, представлявшие подвластные Сатурионе кланы племени тимукуа. Вокруг стояли простые воины.
Состоялся совет, завершившийся заключением военного союза. Его скрепили взаимными клятвами а, со стороны индейцев, ещё и заложниками: жена и один из сыновей Сатурионы добровольно отправились на корабли.
Индейцы также передали французам мальчика, Пьера Дебре, чудом выжившего, когда в "Каролине" произошла бойня. Все это время тимукуа укрывали его в одной из своих деревень.
Отряд де Гуржа насчитывал 120 аркебузиров и 80 моряков, вооруженных пиками. Сатуриона привел 300 воинов.

Штурм французами и индейцами форта "Каролина". Художник смешал в одном рисунке атаку на сторожевые речные посты и на главный - Сан-Матео. На переднем плане видно, как Олоторака пронзает пикой французского канонира. Акварель Жака Лемуана.
Объединенное войско скрытно выдвинулись к фортам, охранявших реку. Французы шли в авангарде, Сатуриона с его воинственными, устрашающего вида дикарями, в боевой раскраске, с пышными головными уборами из перьев, двигался следом.
Рядом с де Гуржем шагал рослый индеец атлетического сложения с французской пикой в руке -  это был Олоторака, племянник Сатурионы, имевший в племени репутацию великого воина.
Союзники появились на опушке леса в разгар сонного и жаркого дня, когда, отобедав, испанцы ковыряли в зубах со скуки. Их форт оказался всего лишь слабым укреплением треугольной формы, с деревянными воротами, огражденный земляным валом - гласисом, с тремя пушками на каждом углу, прикрытыми габионами.
На одной орудийной площадке испанский пушкарь возился у своего орудия. Круглыми от изумления глазами он смотрел, как из зарослей внезапно вышло множество вооруженных людей, белых и краснокожих вперемешку. Французы наступали боевым строем, развернув знамя Франции и боевые стяги гугенотов. Индейцы валили толпой.
Лейтенант Казёнов с 30 аркебузирами двинулся к воротам, сам де Гурж с остальными своими людьми - прямо к валу.
Пушка грянула, подав сигнал тревоги, артиллерист успел ее зарядить еще раз и снова выстрелить, но времени на прицел него было, ядра просвистели впустую. Третий выстрел он сделать не успел - нетерпеливый Олоторака, вырвавшись вперед, вскарабкался на вал и пронзил канонира пикой.
Волна атакующих, перевалив через гласис, захлестнула форт. Французы стреляли в упор, кололи пиками, рубили саблями, никому не давая пощады. Гарнизон был истреблен до последнего человека.
В качестве трофеев победителям достались три небольшие пушки. Де Гурж приказал развернуть их и начать обстрел второго форта, стоявшего по ту сторону реки. Испанцы отвечали огнем на огонь, они полагали, что река сумеет оградить их от врага.
Но недалеко, в устье, стояли корабли французской эскадры. Самому мелкому из них де Гурж велел войти в речные воды, чтобы перевезти своих солдат на другой берег. Индейцы же просто кинулись за ним в воду, держа луки и колчаны над головой, и пересекли реку вплавь.
Второй форт прекратил сопротивление еще быстрее, чем первый.
Перед лицом превосходящего противника его гарнизон даже не стал сражаться, ударился в паническое бегство, но смерть настигала беглецов повсюду. Воины Сатурионы в лесу чувствовали себя, как рыба в воде и никто из беглецов ушел живым.
В захваченных укреплениях и вокруг них насчитали до 100 трупов, уцелели лишь 15 испанцев, сдавшихсяв плен. Их не прикончили лишь потому, что де Гурж намеревался позже устроить публичную казнь.
О драматических событиях, развернувшихся в этот день на побережье, в форте Сан-Матео, бывшей «Каролине», отстоявшем на 10 лиг вверх по течению, даже не догадывались. Де Гурж воспользовался этим, чтобы дать своим людям отдых. Два дня пестрая армия французов и индейцев праздновала победу.
На третий де Гурж повел ее к Сан-Матео. Форт отремонтировали, брешей в его стенах больше не было. Чтобы взять такую сильную крепость, как бывшая «Каролина», нужно было придумать хитрость.
Капитан решил не показывать, как у него на самом деле мало людей,  спрятал своих французов в лесу, зато индейцы, выглядевшие устрашающе в своей боевой раскраске, подбирались к самому форту, потрясая скальпами и бросая под стены окровавленные камзолы, содранные с убитых ими солдат.
Испанцы поняли, что оба малых форта в устье реки уничтожены и пали духом.
В лес решили послать шпиона - одного из солдат, ряженого под индейца, чтобы выяснить, каковы силы врагов. Но едва он удалился от стен, настоящие индейцы мигом распознали ряженого, схватили и привели к предводителю французов. От пленника стало известно, что гарнизон насчитывает около 250 человек.
Не дождавшись возвращения своего шпиона, комендант Сан-Матео решил произвести разведку боем, послав 60 лучших солдат на вылазку, чтобы определить, так ли уж силен противник, ведь у форта крутились лишь индейцы. Будь у врага силы, форт уже бы штурмовали.
На вылазку выделили лучших солдат. Разумеется, движение этого отряда не осталось не замеченным. Де Груж выдвинул против него всех своих аркебузиров, приказав скрываться среди деревьев и травы до последней возможности, а стрелять только в упор.
Отряд моряков, вооруженных пиками, под командой Казёнова стал незаметно, лесом, заходить испанцам во фланг.
Когда испанский отряд приблизился, последовал убийственный залп, сразивший половину колонны. Бросив разряженные аркебузы, французы обнажили шпаги и ринулись в атаку. Отряд Казёнова, с пиками наперевес, ударил с фланга. Рукопашная схватка продолжалась недолго, весь испанский отряд во главе с офицером был истреблен.
Гибель лучших бойцов сломила волю защитников форта. В полном отчаянии они предприняли попытку всем гарнизоном прорваться сквозь окружение.
Им это удалось, но их ряды расстроились и солдаты ударились в бегство, рассыпавшись на небольшие группы. В зарослях началась настоящая травля беглецов, воины Сатурионы вновь получили возможность отличиться.
Немногие уцелели в этой безжалостной бойне, и только для того, чтобы найти свою смерть на веревке. Приказав собрать пленников, в том числе 15, захваченных ранее при штурме речных фортов, де Гурж обратился к ним с краткой речью. Он сказал испанцам, что они будут казнены, и объяснил за что – за их преступления, совершенные по отношению к беззащитным колонистам «Каролины».
Обреченным пленникам дали время на молитву, после чего вздернули на деревьях. На грудь мертвецам повесили таблички с язвительной надписью:
«Не как испанцев, а как убийц, насильников и грабителей».
Месть свершилась.
Оставался еще Сан-Августин. Но де Гурж не стал рисковать. Он и так малой кровью добился многого. Беглецы из форта Сан-Матео, конечно же, успели предупредить гарнизон в Сан-Августине и там изготовились к обороне. На сей раз легкой победы не будет. Да и удаляться слишком далеко от кораблей капитан не хотел. Он отдал приказ об отступлении.
Сатуриона получил щедрые подарки. Своим матросам де Гурж, как и обещал, разрешил разграбить имущество гарнизона. Пять трофейных пушек он отправил на корабли.
В погребе нашли много пороха, завезенного еще в период губернаторства Лодоньера. К бочкам приладили фитиль, запалили. Через несколько минут земля содрогнулась от страшного взрыва, вверх полетели бревна и масса земли – форт «Каролина», перестал существовать.

Индейцы Сатурионы выносят с поля боя своих раненых воинов.
Рисунок художника Жака Лемуана
Два маленьких форта в устье реки французы с помощью индейцев срыли до основания. Нагруженная трофеями, победоносная команда де Гуржа погрузилась на суда и навсегда покинула Флориду. Больше никогда над «Цветущей землей» не развевался французский флаг.
Возвращение победителей на родину было триумфальным. Де Гурж благоразумно привел свои корабли в Ля Рошель, оплот гугенотов, восторженно встретивших капитана и его победоносных сподвижников. Торжествовала вся Франция, и только при дворе рейд капитана восприняли с неприязнью. Из Испании в Париж шли гневные письма Филиппа II, требовавшего казни или выдачи и наказания всех участников экспедиции. Инцидент грозил нарушить мир между двумя странами, чего французский двор не желал.
Над героем форта «Каролина» нависла угроза расправы, настолько серьезная, что он решил бежать в Англию.
Дипломатический конфликт разрешился, но беглому капитану пришлось туго. Все свои средства он потратил на организацию экспедиции и теперь, на чужбине, человек, которого Франция встречала как национального героя, влачил жалкое, нищенское существование.
Все же судьба улыбнулась ему. О де Гурже и его рейде узнала Елизавета II, королева не оставила без внимания бедствующего капитана и назначила ему достойное содержание. 
Прошло время, политические обстоятельства изменились и герой смог вернуться на родину, где, уважаемый всеми, скончался в 1592-м году в городе Тур.
Экс-губернатор «Каролины» Рене де Лодоньер со временем сумел обелить свое имя, вновь завоевал доверие своего покровителя, адмирала Колиньи, и получил новое назначение в королевский флот. В 1570 г., командуя 120-тонным фрегатом «Баронесса Тесту», он отправился в исследовательскую экспедицию в Новый Свет.
Всего он совершил два таких плавания, и, находясь в море, в августе 1572 года, счастливо избегнул резни своих единоверцев, вошедшей в историю, как Варфоломеевская ночь.
Дожил экс-губернатор до почтенной старости, переиздавая свою книгу «L’ Histoire notable de la Florida”.
Хотя губернатором Лодонер оказался неудачливым, но литератором - весьма способным. Только благодаря его мемуарам до нас дошли уникальные факты о жизни и гибели первой французской колонии в Северной Америке, сохранились в истории имена вождей: Сатурионы, его противника - Оутины, а также подробности дерзкого рейда де Гружа и скупые сведения о его биографии.

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению