ГЛАВА - 29
ПОКАХОНТАС СПАСАЕТ СМИТА

Покахонтас заслоняет капитана Смита от смертельного удара палицы.
Лучшая, на взгляд автора, реконструкция этой исторической сцены
В плену у памунки капитана содержали сначала, как почетного гостя. Поместили под охраной в отдельной хижине, помогли залечить рану, кормили как на убой – молчаливые женщины, их называли - "скво" приносили огромные порции оленины на деревянных блюдах, толстые ломти кукурузного хлеба – столько еды, что ее хватило бы на несколько человек. От такой заботы Смита даже одолело опасение, а не откармливают ли его на заклание, как деликатес?
У англичан из Джеймстауна не было причин подозревать индейцев залива Чесапик в людоедстве, и все же…
Пленника часто водили к вождю, который интересовался главным образом, как охраняется форт, сколько в нем людей, зачем белые прибыли сюда, ждут ли они еще подкрепление?
Опеханкано держался величественно, Смит даже предположил, что именно он – владыка всех племен, проживающих на побережье. И почти угадал.
Опеханкано был средним братом верховного вождя Вахунсенака и первым в линии наследников его «короны», которая у индейцев шла по старшинству. Если бы Вахунсенак (будем называть его с этого момента также Поухотаном, по названию главной ветви его племени, как впоследствии его звали англичане и с каким именем он вошел в историю) умер или пал в бою, то тогда власть перешла бы к Опеханкано.
Поухотан сделал брата вождем памнуки, вероанком (малым вождем), но казнить или миловать такого диковинного пленника, как Смит, было не во власти последнего.
При всем своем богатом жизненном опыте, капитан в не мог разгадать, что кроется в душе Опеханкано. Их беседы походили на разговор двух старых друзей. Во время контактов с индейцами Смит пытался учиться основам их языка, он пробовал общаться с вождем на его родном наречии анголкинов, но большей частью они общались все же на языке жестов.
В свою очередь вождь поразил пленника, упомянув о загадочном поселении белых людей, за пределами его владений, которые одеваются так же, как Смит, и у них такие же светлокожие, бородатые лица.
Неужели он набрел на разгадку тайны пропавшей колонии Роанок? Никогда позже Смиту не удалось проверить этот сомнительный рассказ. Что имел в виду вождь? О каких людях он говорил?
Разумеется, Смит не мог знать, что в этих же самых местах 35 лет назад индейцы истребили испанскую католическую миссию, которую возглавлял иезуит - отец Сигура. Убийство миссионеров совершил их воспитанник, индеец, которого звали Паквинквинео, а после крещения - Луис.(см. главу 19). Затем, после этого кровавого акта (по одной из версий), соплеменники и дали ему новое имя - "Тот, у кого белая душа", что на их языке произносилось, как "Опеханкано".
По возрасту, пленивший Смита Опеханкано вполне мог быть тем самым, некогда молодым, воином, убийцей священников. Если так и, если правда часть уцелевших колонистов Роанока добралась до Джеймс-Ривер, то участь их вряд ли отличалась от судьбы несчастных миссионеров.
Впрочем, вождь упомянул об этом лишь однажды, вскользь и больше к этой теме не возвращался.
Расспросив пленника, обо всем, чего он хотел, Опеханкано задумался. Будь его власть, он не раздумывая казнил бы англичанина. Капитана даже привязали к столбу пыток и десяток воинов с луками на изготовку встали полукругом перед ним, готовые расстрелять живую мишень.
Но вождь колебался и отменил казнь. Вместо этого он приказал собрать отряд воинов, чтобы идти в Веровокомоко. От убийства его удержал только страх перед гневом его старшего брата, Верховного Вождя, который наверняка сам бы хотел взглянуть на «вероанка» белых, прежде чем отправить его в мир теней.
Путь был недолгим, и вскоре маленькая процессия достигла столицы поухотанов. В отличии от других поселков, не имевших ограждения, Веровокомоко был обнесен толстым частоколом, внутри стояли дома ближних родственников Вахунсенака (Поухотана).
В Веровокомоко прибытия пленника ждали. Судьбу Смита должно было решить собрание племенной аристократии. В просторный дом вождя набилось свыше 100 человек, образовавших плотный круг. Сам Верховный Вождь восседал на стопке толстых циновок. Лицо его, как и у Опеханкано выглядело старым, тело – ещё крепким и пропорционально сложенным.
Косу, подобно другим индейцам, вождь не носил, его длинные, густые и прямые волосы, свободно падавшие на плечи, символизировали его высокое положение.
На его шее висело ожерелье из редких пурпурных раковин. Лицо его, с широкими скулами и прямым носом, выражало невозмутимое величие.
Были среди присутствующих и несколько женщин, жены наиболее приближенных к Поухотану вождей и его собственные.

Суд Поухотана. Селение поухотанов (по рисункам Теодора де Бри)
За свою жизнь Поухотан был женат более чем на 100 женщинах, но гарема в прямом смысле у него не было. Его система многоженства коренным образом отличалась от принятой у восточных, средиземноморских владык. Помимо чисто сексуальных удовольствий, она эффективно служила для укрепления родовых связей, создания собственного, преданного лично ему клана. Раз в год Вахунсенак (Поухотан, как мы условились его называть по имени его племени) объявлял конкурс на новую жену. Ему приводили на выбор несколько девушек, как правило, из больших семей, славившихся доблестью своих воинов. Вождь выбирал понравившуюся ему юную скво и вел в свой дом. Родичи невесты получали богатый дар: шкурами, вампумом (жемчугом, или, точнее - бисером, добывавшимся из раковин речных моллюсков), а также медью, особо ценившейся.
Когда новоизбранная жена чувствовала, что забеременела, ее отправляли обратно в родную семью. С этой минуты вождь брал на себя заботу о ней и ребенке, посылая подарки и продовольствие.
По достижении подросткового возраста дочь или сын отправлялись в Веровокомоко, к отцу. Там Поухотан определял их дальнейшую судьбу. Из мальчиков готовили воинов, наиболее ловкие, сильные и смышленые становились вероанками небольших селений, как правило – на границе враждебных племен, где проходили боевую подготовку. Девочек выдавали замуж в семьи наиболее удачливых воинов и охотников.
Через эти перекрестные браки Поухотан имел в племени надежную опору в лице многочисленного влиятельного военизированного клана, связанного кровными узами и преданного лично ему. Отдать за него дочь в верноподданных семьях считалось честью.
Но редко какая женщина оставалась надолго в его жилище. Исключение составляли его уже немолодая «старшая жена» по имени Вингоноски (что означало - «Хорошая женщина») и несколько других, такого же возраста, бывших невест и жен, выполнявших роль прислуги в его большом доме.
И вот перед этим удивительным человеком, Вождем, отцом-основателем огромного семейства, предстал чужеземец - Джон Смит.
Допрос длился недолго. Верховный Вождь задал те же вопросы, что и Опкеханкано: зачем белые прибыли и как укреплен Джеймстаун.  Отвечая, Смит беззастенчиво мешал правду с ложью, надеясь спасти себе жизнь.
Наконец Поухотан удовлетворил свое любопытство. Собравшиеся притихли, ожидая решение вождя. Он его принял. Смит убил воина памунки и родня погибшего требовала казни пленника. На том же настаивал и Опеханкано.
Так тому и быть.
По знаку Поухотана воины вытащили на середину круга большой плоский камень. Смита заставили встать на колени и положить на него голову. Воин с дубиной приблизился, чтобы одним ударом завершить жизнь пленника. Это была милость – его заведомо избавляли от страшных телесных пыток.
Но нанести этот удар палачу не пришлось. Из плотного круга молчаливых зрителей выскользнула гибкая фигурка, девушка лет двенадцати-тринадцати, единственная юная зрительница среди участников этого мрачного и отнюдь не детского спектакля. Движимая необъяснимым наверное ей самой порывом, она бросилась к смертнику, закрыла его своим телом и обвила его голову руками.
Пораженный не меньше остальных, капитан чувствовал на себе ее дыхание, слышал, как бьется, трепещет, ее сердце.

Еще одна иллюстрация на ту же тему: Поухотан останавливает казнь
Поухотан растерялся. Девушка, вернее девочка, закрывшая собой приговоренного, была одной из его дочерей. Она недавно прибыла в Веровокомоко, достигнув того возраста, когда детей его бесчисленных жен отправляли обратно к отцу. Ее звали Матоака, но при «дворе», за живой характер, природное любопытство, импульсивность ее прозвали «Маленькая Шалунья», или - «Покахонтас».
Поухотан благоволил ей, потакая ее капризам, «Маленькая Шалунья» считалась его любимицей. Она-то и укрыла капитана от карающего удара дубины.
Что подвинуло ее на такой поступок? Романисты часто норовят связывать Джона Смита и Покахонтас любовной линией. Историки и сам Смит это наотрез отрицают, что подтверждают и последующие события. Невысокого роста, почти коротышка, едва ли не самый низкорослый среди колонистов, капитан выглядел невзрачно на фоне статных, рослых воинов ее племени.
В нем не было ничего из тех черт, что привлекает женские симпатии.
В его жизни вообще не случалось романов: только войны, риск, путешествия и приключения.
Не любовный порыв, а доброе сердце юной индейской «принцессы» стало единственной преградой, остановивший смертельный удар.
А может быть, что вполне вероятно, и не только это, как мы сможем увидеть в дальнейшем...
Вахунсенак был потрясен. Как, впрочем, и все из его окружения, кто присутствовали в тот день на намеченной казни. Впечатлительные индейцы усмотрели в этом волю богов.
Смита развязали. Казнь отменили. Послали за советом к шаманам.
Те рекомендовали следовать знаку судьбы и пленнику разрешили вернуться в Джеймстаун. Правда с условием – он должен заплатить выкуп: прислать два больших точильных камня и «большое ружье». Под большим ружьем подразумевалась пушка.
Это были фактически условия мирного договора между англичанами и поухотанами.
Смит на все согласился, лишь бы получить свободу. Колонисты давно уже считали его погибшим, когда 2 января 1608 года капитан внезапно появился у ворот форта. Его сопровождал небольшой эскорт из индейских воинов во главе с Равахунтом, одним из ближайших советников Поухотана, которому тот доверил получение выкупа.
Смит сдержал слово – индейцы получили, что требовали, но унесли с собой только два точильных камня. Капитан великодушно разрешил им забрать и «большое ружье». Все население маленькой колонии с любопытством наблюдало, как краснокожие тщетно пытались сдвинуть с места бронзовую морскую кулеврину. Им пару раз удалось столкнуть тяжелую пушку с места, но и только.
Поняв, что остался в дураках, Равахунт раздраженно увел своих воинов, но Поухотан отнесся к недоразумению с юмором. Позже он прислал в дар колонистам дюжину индеек и попросил вместо «большого ружья», что-нибудь, «что можно унести».

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению