ГЛАВА - 33
МЕСТЬ ОПЕХАНКАНО. ДЕНЬ, КОГДА УПАЛИ НЕБЕСА

Поухотаны готовятся к нападению на селение колонистов
Старый Вахунсенак не надолго пережил свою любимую дочь - Покахонтас. Он скончался в апреле 1618 года. Последний период его правления остался в памяти колонистов, как золотое время мирного сосуществования между Джеймстауном и индейцами. Англичане без опаски охотились, собирали урожай и заводили новые фермы далеко за пределами материнской колонии, не боясь получить стрелу в спину. Город также впервые обрел стабильный источник дохода и причиной тому стал спрос на табак, который все больше приживался в Европе. Табак сеяли всюду, даже у порога домов в самой колонии.
Табачные плантации множились по обоим берегам Джеймс-Ривер, там же вырастали усадьбы владельцев.
Процветало и обычное земледелие, город впервые смог обходится без закупок зерна у индейцев. Вокруг города все меньше оставалось ничейных земель, их занимали «сквоттеры», фермеры, которые самовольно селились там, где им приглянулся плодородный участок. Но для индейцев эта земля не была ничейной. Для них это были традиционные охотничьи или рыбные угодья и буферные зоны между их становищами.
Поухотан не предпринимал ровным счетом ничего, чтобы остановить эту экспансию. Он хорошо помнил, как безрезультатно завершились все его попытки ликвидировать колонию в зародыше. Он знал от своего шамана, Томокомо, побывавшего в Лондоне, что белых в мире – без счета и, начни он новую войну, на место убитых чужеземцев придут другие.
Старый вождь все больше отходил от дел, полюбил уединение, часто бродил по лесу, замыкаясь в своих мыслях, и очень переживал смерть своей «маленькой шалуньи» – Покахонтас.
Когда его дух покинул землю, власть над империей принял Опеханкано. Хотя у Поухотана был и старший брат, Опитчапам, но он был уже дряхл и сам отказался от власти со всеми тяготами, которая она несла.
Новый верховный вождь поначалу продолжил политику своего предшественника – видимость мира и спокойствия сохранялась на берегах Джеймс-Ривер. На добровольные пожертвования из Англии была даже построена школа для индейских детей, где преподавали азы грамотности, и, конечно – Библию, которая стала главным предметом. Особую активность проявлял прибывший с последней волной поселенцев проповедник Джон Торп. Он встал во главе школы и не раз встречался с самим Опеханкано, пытаясь объяснить ему преимущества «истинной веры».
Вождя, однако, его доводы не впечатлили. Чтобы добиться его расположения Торп построил ему, как некогда Смит для Поухотана, в его родовом селении европейский дом. Опеханкано благосклонно отнесся к подарку и долго баловался с замками, удивляясь, как они работают, но агрессивным евангелистским планам проповедника всячески препятствовал. Единственное, на что он согласился, это разрешил тем индейцам из его племени, кто захочет работать на фермах колонистов, жить среди англичан.
Это вполне согласовывалось с тайным планом, который он вынашивал. После смерти брата Опеханкано жил, одержимый одной главной идеей – навсегда покончить с присутствием чужеземцев в его империи. В советниках у него по-прежнему ходил шаман Томокомо, который, вернувшись из своего путешествия в Лондон, активно агитировал соплеменников против англичан. Он утверждал, и не без основания, что белых так много, что они не остановятся, пока вся индейская земля вся не перейдет к ним.

Расцвет Джеймстауна - поселение сквоттеров за чертой города
Осенью 1621 года в Джеймстаун прибыл новый губернатор, Френсис Уайатт. Первое, что он сделал - послал Опеханкано уверения в своей дружбе.
«Скорее небеса упадут на землю, чем мир будет нарушен», – ответил вождь.
Численность населения колонии на тот момент составляла 1200 человек. Самой крупной считалась община Мартина Хэндрида, в 50 милях от Джеймстауна, насчитывающая более 70 фермеров, вместе с их женами и детьми.
Небеса рухнули на землю следующим летом, когда колонисты убили индейского вождя Нематтано за то, что тот в свою очередь убил и ограбил английского торговца. Именно после гибели своего «вероанка» Опеханкано перешел к практическому осуществлению давнего замысла – нанести сокрушительный удар по колонии.
Весной 1622 года Верховный Вождь отправил в племена, все еще хранившие ему лояльность, гонцов, чтобы те прислали лучших воинов. Чтобы такая активность не вызвала подозрений в Джеймстауне, он объявил, что произойдет ритуальное перезахоронение останков его великого брата – Вахунсенака (Поухотана), для чего он и собирает столько своих подданных.
Был март месяц, колонисты высыпали на поля – сеять табак и кукурузу. Никто из них не брал в поле оружие и не готовил дом к обороне. Заповедь Джона Смита – «индейцам никогда нельзя доверять» – давно была забыта. Ведь уже столько лет колонисты жили в мире и согласии со своими дикими соседями.
А в это время Опеханкано в своей резиденции инструктировал своих «вероанков», как именно они должны действовать.
Ранним утром 22 марта его воины небольшими группами стали выходить из леса, направляясь к разбросанным вокруг города фермам. Они не взяли с собой ни луков, ни, даже, томагавков и не покрыли себя боевой раскраской, как это было принято, когда индейцы выходили на войну. Некоторые несли лишь ножи, спрятав их под одеждой, да и то они были не  у всех. Многие держали в руках корзины, как будто собирались заняться торговлей.
Индейцев, работавших по найму на плантациях, заранее предупредили, что, как только наступит момент, они должны напасть на своих хозяев с тем оружием, которое окажется под рукой.
Только один из поухотанов нашел в себе силы пойти против своего вождя и не участвовать в готовящейся бойне – некто Чанко, работавший на колониста Ричарда Пэйса, который дружески относился к индейцам, а к нему – особенно. Чанко предупредил его о готовящемся нападении. Перепуганный плантатор собрал семью, перебрался на лодке через Джеймс-Ривер и направился к губернатору.
Сэр Фрэнсис Уайатт поспешно объявил тревогу, но было поздно. Предупредить колонистов на дальних плантациях можно было только одним способом – разослать по реке лодки с вооруженными людьми, но когда они на веслах достигли своих целей, застали лишь смерть и опустошение.
В числе первых погиб проповедник Джордж Торп. Один из его слуг накануне вечером заподозрил неладное и пытался уговорить хозяина уехать в город. Но тот был столь уверен в своей дружбе с Опеханкано, что не внял предупреждению. Слуга бежал, а простодушный евангелист остался. Его участь была страшнее, чем других жертв. Своими проповедями об адских муках, которые ждут индейцев, поклоняющихся их языческим богам, он восстановил против себя многих поухотанов. Ему размозжили голову, затем изрубили тело на куски. Его евангелистский колледж также был уничтожен, 17 человек, находившихся там в момент нападения, погибли.
Индейцы вырезали также общину Мартина Хэндрида, умертвив всех 70 ее обитателей обоего пола.

«Джеймстаунская резня» - истребление поухотанами колонистов Джеймстауна 22 марта 1622 года
Везде убийства совершались по схожему сценарию. Несколько индейцев подходили к ферме и, улыбаясь, заводили с хозяевами дружеский разговор. Он длился не долго: убийцы хватали первый попавшийся инструмент: лопату, косу, грабли – и смертельный град ударов обрушивался на колонистов. Не щадили никого: в домах и на полях, вповалку лежали тела мужчин, женщин, детей, девушек и грудных младенцев.
В резне 22 марта 1622 года погибли 347 англичан.
Узнав, что в Джеймстауне поднялась тревога и там готовятся к обороне, Опеханкано отказался от атаки на город и отозвал своих воинов. Он был вполне удовлетворен достигнутым успехом. Торжествующие индейцы, не понесшие никаких потерь, к вечеру рассеялись в окрестных лесах.
Губернатор Уайатт не многое мог предпринять в ответ на это варварское нападение. Не хватало боеспособных колонистов, не хватало оружия. Ему одновременно требовалось охранять город и защищать несколько крупных плантаций, без которых Джеймстаун остался бы без урожая и продовольствия на предстоящую зиму. Только в июне губернатор решился послать два небольших отряда к реке Раппаханок. Не встретив сопротивления, англичане сожгли кукурузные поля и хижины индейцев и вернулись в город.
В Англии, где нападение вызвало всеобщее возмущение, и в Лондонской кампании ожидали от Томаса Уайатта более решительных действий, требуя «вырвать с корнем эту нечисть с лица земли». Губернатор, в свою очередь, писал в ответ, что «врага не так просто уничтожит, открытого боя он принимает и лучше знает свои леса».
Свои услуги предложил Джон Смит. Он просил 100 солдат, обещая, что с этими силами вполне справиться с восстанием индейцев. Но неприязнь к своевольному маленькому капитану у руководства компании была так велика, что ему отказали и он потерял свой последний шанс вернуться в Америку.
Солдат в Джеймстаун так и не послали. Однако король Джеймс выделил из армейских арсеналов 1000 мушкетов, столько же алебард, 300 пистолетов, 50 стальных кирас, а также 42 бочки пороха.
Оружие прибыло на кораблях вместе с новыми колонистами, которые, несмотря на все случившееся, стремились в первую английскую колонию. Уже через год после нападения Джеймстаун только за счет иммигрантов восстановил численность своего населения.
Война, развязанная поухотанами, превратилась в обмен взаимными набегами на поля и пашни, без прямого вооруженного противостояния. Уже зимой 1623 года обе стороны в результате такой тактики оказались на грани голода, но индейцы, вынужденные еще и покинуть свои дома, страдали больше.
Опеханкано предложил переговоры. В качестве аванса со своей стороны он пообещал освободить нескольких колонистов, которых ему удалось захватить во время набегов и теперь их держали заложниками. Губернатор Уайатт ответил согласием.
Место встречи определили на реке Памунки, где сосредоточились главные силы вождя и находилась его «столица».
Из Джеймстауна отрядили лейтенанта Таккера с 12 солдатами. Он прибыл на лодке и в качестве условия для будущих переговоров потребовал освобождение заложников. Опкеханкано, явившийся с большим отрядом воинов, сдержал слово – пленников передали англичанам. В ответ Такер выгрузил личный подарок от губернатора Уатта – бочку белого вина. Первые две кружки он налил себе и вождю и после того, как они осушили их на глазах индейцев, бочку отдали поухотанам.
Но лейтенант пил вино, наливая его себе из фляги, спрятанной в рукаве камзола. Такую же потайную флягу имел каждый из англичан. В бочке же содержался сильный яд, который приготовил по приказу губернатора доктор из Джеймстауна Джон Потт. Совесть его не терзала. После резни 22 марта все средства для уничтожения коварного врага были признаны оправданными и богоугодными. А учитывая, как неуловимы индейцы и их вождь, вряд ли можно было надеяться, что другой случай нанести им такой удар скоро представиться.
Не прошло и часа, как около 200 воинов корчились в смертельной агонии, а тех, кто еще мог двигаться, англичане безжалостно расстреливали из мушкетов.
Опеханкано получил свою порцию яда и был ранен выстрелом из мушкета, но, обладая воистину железным здоровьем, выжил и с горсткой уцелевших бежал. Военные действия и взаимная ненависть вспыхнули вновь.
Перелом произошел после того, как осенью 1624 года состоялось единственное крупное военное столкновение этой войны. Англичане совершили большой рейд во владения памунки и принялись жечь, вырубать кукурузные поля. Их отряд насчитывал 60 вооруженных колонистов, каждый имел мушкет, шпагу для ближнего боя, стальной шлем и кирасу.
Отряд разделился: меньшая часть уничтожала посевы, остальные, выстроившись полукругом, их прикрывали. Памунки, числом около 800, решились атаковать – не только, чтобы спасти свой урожай, но и доказать свою высокую воинскую репутацию. Сражались они традиционным способом, засыпая англичан стрелами, но избегая рукопашного боя.
Перестрелка шла весь день и показала полное превосходство мушкета над архаичным оружием поухотанов.
К вечеру индейцы потеряли только убитыми около двух десятков человек, тела которых остались на поле боя, в то время, как европейцы – ни одного. Моральный дух племени был полностью сломлен, однако противостояние продолжалось еще долго.
Мирный договор был заключен лишь в августе 1628 года, при том, ни одна из сторон не одержала решительной победы. Англичан, несмотря на их полное превосходство, война истощила. Табачная торговля почти прекратилась, в колонии свирепствовал голод, фермеры боялись выходить на поля. И мир, хотя и очень не надежный, был скреплен договором. Ключевым его условием со стороны англичан стал запрет индейцам даже приближаться к плантациям колонистов, а торговлю могли вести только те из них, кто имел разрешение колониального совета.
В 1633 году новый губернатор сообщал в Лондон, что отношения между белыми и индейцами «прекрасные». Опеханкано ничем не давал о себе знать, не известно даже было, жив ли он вообще.
Старый вождь был жив. Индейская конфедерация, которую создал его брат, распалась, ослабленная внутренними раздорами и эпидемиями. Джеймстаун, напротив, бурно разрастался, от него отпочковались городки Ненсимонд, Чарлз-Сити, Глочестер, Ричмонд и другие, число плантаций многократно умножилось.
Поухотанов теснили повсеместно, их древние владения, особенно – плодородные участки на берегах рек, сужались, как шагреневая кожа. Пророчество вождя Вахунсенека сбылось. Через 10 лет после «Джеймстаунской резни», в долине Джеймс-ривер и на ее притоках проживало свыше 5 200 англичан.
Но Опеханкано все еще вынашивал планы отбросить пришельцев с его исконной земли. Он выжидал долго, год за годом.
В 1644-м на короткий срок ему удалось тайно сплотить ослабевшие и озлобленные племена. Все, кроме ненсимондов, дали ему своих воинов. Как и 22 года назад временем для нападения выбрали раннюю весну, время сева, когда колонисты трудились на полях. Нападение произошло 18 апреля. Никто в этот раз не предупредил поселенцев, поэтому потери превысили число жертв прошлого побоища – погибло до 500 человек. И как прежде нападавшие, не понеся потерь, сумели уйти в леса тайными тропами.
Но это был последний всплеск стихийного сопротивления поухотанов неумолимому катку английской колонизации. Ответный удар окрепшей колонии не замедлил последовать. Каратели не знали жалости и не вели переговоров. Они так методично проводили тактику выжженной земли, что у индейцев быстро не осталось ни одного кукурузного поля, ни одного целого жилища. Они скитались по лесам, разбредаясь на мелкие группы, чтобы не умереть с голоду.
В июле 1645 чикахомини потеряли свой последний поселок, Орианиок, остатки их бежали далеко на север. Чтобы не дать им шанса вернуться и вновь отстроится, как не раз происходило в прошлом, англичане поставили в тех местах форт.
Другой форт построили на реке Аппоматокс, что лишило обитавшее там одноименное племя доступа к его лучшим рыбным угодьям.
Все кончилось в один день, когда отряд солдат, которым командовал новый молодой губернатор, сэр Уильям Бэркли, преследуя группу воинов памунки, нагнал ее, частью перебив, частью взяв в плен. Среди пленников Беркли обнаружил самого Опеханкано.
Англичан изумил облик вождя. Тому было на вид уже 100 лет или около того. Он был так стар, что не мог идти и его под руки несли его воины. Кожа его свисала с костей, как пергамент, а веки на глазах срослись, не в состоянии разомкнуться. Но этот дряхлый старик все еще сохранял ясный ум и по-прежнему почитался как верховный правитель у своих немногочисленных подданных.
Беркли доставил своего почетного пленника в Джеймстаун, где Опеханкано посадили под замок. Но суда над вождем, если таковой и планировался, не успели организовать. Еще раньше его застрелил один из стражников, в отместку за побоище 18 апреля 1644 года, в котором погиб кто-то из его близких.
Смерть Опеханкано положила конец существованию некогда могущественной конфедерации поухотанов. Их противостояние с Джеймстауном, растянувшееся на 30 с лишним лет, было первой долгой войной между колонистами и коренными американцами. Она показала, что индейцы и европейцы не могут сосуществовать вместе. Мирные договора между ними были лишь передышкой, после которой война вспыхивала вновь. Через 50 лет после описываемых событий в пределах Джеймс-Ривер осталось не более 600 индейцев, да и те влачили убогое существование в резервациях. Индейская цивилизация была обречена.

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению