ГЛАВА - 49
ПЕРЕЛОМ. СМЕРТЬ КОРОЛЯ ФИЛИППА

Гибель Короля Филиппа в засаде, устроенной Бенджамином Чарчем
Хотя индейцы и разбили наголову отряд Тернера, они не могли торжествовать победу. Его рейд, несмотря на катастрофический для англичан исход, показал племенам, как они уязвимы у реки. Они же сейчас целиком зависели от нее, ее рыбных угодий, другого источника питания у них попросту не существовало.
Вожди понимали, что вместо одного отряда, их враг пришлет туда же другой, еще более сильный. Единственным выходом из этой тяжелой ситуации было заставить своего противника перейти к пассивной обороне, запереться в укрепленных поселках, не казать носу оттуда. Для этого следовало разрушить хотя бы один из их трех ключевых опорных пунктов на реке Коннектикут: Нортхэмптон, Хэтфилд или Хэдли.
В этом своем последнем боевом порыве индейцы собрались большими силами, чтобы атаковать центр английской обороны в долине – штаб квартиру коннектикутского ополчения – Хэдли. Более 700 воинов, всех, которые смогли собрать союзники: нипмуки, покумтуки, агавами и другие, напали на него 12 июня 1676 года.
Попытка заведомо была обречена на провал. В городе стоял гарнизон в 300 солдат и 150 союзных им мохеган Ункаса.
Индейцы нахлынули, но, встреченные убийственным огнем сотен ружей, мгновенно повернули вспять. Последняя попытка восставших добиться контроля над долиной провалилась. Оборонительный треугольник Апплетона остался несокрушимым.
Неудача оказалась роковой - боевой дух индейцев резко спал. Страдая от голода, они больше не могли собрать много воинов в одном месте, поэтому свернули свои прибрежные лагеря и рассеялись на мелкие группы, которые в отдельности большой опасности не представляли. Некоторые попытались уйти за границы колоний, на реку Гудзон к могиканам, другие - еще дальше на север, к Великим Озерам, и даже - во французскую Канаду. К тому времени Новая Франция уже пустила корни на реке Святого Лаврентия.
Больше за весь год как в Восточном, так и в Западном Массачусетсе и на Род-Айленде не произошло ни одного серьезного столкновения, которое обернулось бы потерями для англичан. Война угасла внезапно, словно кто-то дунул на свечу и погасил едва теплящееся пламя.
Власти Объединенных Колоний чутко уловили, что ситуация изменилась в их пользу. Отряды ополчения начали прочесывать долину, уничтожая разрозненные очаги неорганизованного сопротивления. Впрочем, и сопротивления как такового уже не было. Началось повсеместное избиение индейцев. Так, 22 июня 1767 года отряда майора Джона Тэлкотта встретил группу наррагансеттов, пытавшихся пробраться за пределы Объединенных Колоний. Их вели вождь Джон - Каменная Стена и индейская «королева», предводительница одного из кланов, по имени Кайяпин, которую соплеменники избрали взамен погибшего вождя Каннончета. В безнадежном бою, храбро сражаясь, погиб Джон - Каменная Стена и почти все, бывшие с ним воины. Когда стало ясно, что они пали, «королева», пытаясь спастись, бросилась в реку и утонула.
На следующий день Тэлкотт обнаружил остатки племени, 80 человек, которые сразу сдались на милость победителей. Жестокость в этой войне была одинаково свойственна обеим сторонам. Индейцы зверски пытали своих пленных, сдирали с них скальпы, выпускали им внутренности. Белые хладнокровно убивали индейских женщин и детей.
Тэлкотт без колебаний казнил всех своих пленников. Позже на реке Хусатоник он обнаружил и частью перебил, частью разогнал еще одну группу индейцев в 200 человек, преимущественно – не боеспособных, женщин, детей, стариков.
В Род-Айленде, родном краю Короля Филиппа, майор Брэдфорд, у которого были 200 ополченцев, скаутский отряд Мозли и и 50 союзных мохеган, перебил или взял в плен несколько сот индейцев - возле Сванси, где прозвучали первые выстрелы в этой войне. Среди этой группы находился сам Король Филипп, но и в этот раз он сумел уйти. Однако среди убитых нашли тело Веттамои, вдовы его покойного брата, бывшего верховного вождя вампаноанов Вамсутты (или Александра).
Англичане методично гасили последние очаги восстания. Помимо больших отрядов они разослали множество мелких патрулей – искать и уничтожать поля, которые индейцы пытались засеять, чтобы обеспечить себя пропитанием. Эта тактика и террор давали свои плоды. Среди индейцев начались раздоры. Некоторые вожди стали сговариваться, чтобы убить Филиппа и ценой его головы купить себе прощение. Великий Вождь принужден был скрываться, не только от белых, но и от своих голодных, озлобленных соплеменников.
Колониальные власти поспешили воспользоваться удобной ситуацией и выпустили воззвание, обещая амнистию племенам, если они добровольно сложат оружие. Некоторые вожди поверили, даже такие воинственные, как Муттавамп. Кроме него на милость англичан сдались вожди поменьше, не столь известные: Маттунас, Черный Сашем и другие. Даже самый успешный из вождей, Моноко, добровольно сдался отряду капитана Уолдрона.
Англичане обошлись с ними жестоко и коварно. Вопреки данным ранее гарантиям, всех вождей отправили в Бостон, где и повесили, наплевав на свои милосердные обещания. Жену и сына одного из малых вождей, Черного Сашема, повешенного, как и других, продали в рабство. Вождей рангом поменьше, чьи имена история даже не сохранила, просто расстреляли.
Оставался только Король Филипп. Затравленный со всех сторон, он, плутал по местам, где впервые поднял знамя восстания, в родовых землях племени вампаноагов, на полуострове Моунт Хоуп. С ним осталась лишь горстка воинов, но и среди них завелся предатель. Улучив момент, он бежал и направился прямиком в к англичанам. Первым белым, которого встретил дезертир, оказался Бенджамин Чарч.
Чарч с самого начала войны горел идеей поймать «короля». А тут удача сама шла ему в руки. Беглец точно указал место, где скрывался Филипп. Чарч действовал быстро и решительно. Со своим смешанным отрядом, из крещеных индейцев и добровольцев-скаутов, он скрытно подобрался к стоянке беглецов. Часовые в лагере Филиппа ничего не заподозрили. Вопреки мифам, индейцы отнюдь не обладали ни «орлиным зрением», ни «волчьим» слухом.
Чарч аккуратно и незаметно расставил вокруг лагеря засады и только потом начал захват. Он сделал то, что сейчас назвали бы «спецоперацией».
Бесславной была смерть Великого Вождя. Схватив ружье и перекинув через плечо рог с порохом, он кинулся бежать, угодив прямо на одну из засад, находившихся у него на пути.
В засаде сидели двое: белый охотник Кук и крещеный индеец Алдерман. Оба выстрелили одновременно. Ружье Кука дало осечку, ружье Алдермана сразило Филиппа наповал.
Его тело опознали и среди англичан разразилась буря ликования. Они трижды прокричали «ура!». Ирония судьбы, но Король Филипп пал от руки своего брата по крови, такого же индейца.
То, что произошло дальше, с точки зрения нашего цивилизованного века можно назвать варварством. По натуре Чарч не был убийцей и не отличался такой жестокостью, как другой предводитель скаутов – Мозли. Но он жил в жестокое время, ему нужно было представить губернатору голову убитого. Мертвого сашема обезглавили, ему также отрубили одну руку и подарили его убийце – Алдерману. Впоследствии он показывал ее в трактирах за деньги.
Голову Короля Филиппа отправили в Плимут и там, по распоряжению губернатора, насадили на пику, выставив на всеобщее обозрение. Голый череп Великого Вождя еще 20 лет смотрел своими пустыми глазницами на ненавистный ему город.
Таковы в то время были нравы. Мы не можем их ни судить, ни оправдывать. В этой войне не было «хороших» и «плохих». Индейцы защищали в ней право жить на землях отцов, колонисты – свои семьи, свои дома, свою «Новую Англию», которую они создали за полвека тяжкого труда на своих фермах и пашнях.

Павший Король Филипп. Еще одна гравюра из книги XIX века 
В качестве трофеев Чарчу достались регалии личной власти сашема. Среди них была его палица, богато украшенная речными раковинами пурпурного цвета, в виде треугольников. Она сейчас находится в одном из музеев американской истории. И два пояса, искусно расшитых вампумом, с изображением птиц и животных, которые служили религиозными символами. Право носить такой пояс имел только вождь. Оба пояса отправили в Англию, в подарок королю Карлу-II. Они не сохранились.
Со смертью Филиппа войну, названную  его именем, можно было бы считать законченной, хотя пламенел еще один очаг, но о нем -  в следующей главе.
Война Короля Филиппа унесла жизни более, чем 800 англичан и не менее 2000 индейцев. Около 90 поселений и ферм европейцев (1200 домов) было разрушено или сожжено.
Формально, однако, мир не был заключен. Со стороны индейцев уже некому было вести переговоры, все вожди погибли или были казнены, их подданные, кто еще выжил, подверглись жесточайшему террору.
Англичане так усердствовали в истреблении остатков племен, что губернатор Нью-Йорка Андрос не столько из милосердия, сколько опасаясь мести других племен, пока остававшихся вне войны (ирокезы, могикане, делавары и другие) официально объявил, что дает убежище и защиту индейским беженцам, которые в ужасе покидали Массачусетс и Род-Айленд.
К концу 1676 года общее положение дел в Новой Англии выглядело так. В Массачусетсе (Коннектикуте и Род-Айленде) индейцы были полностью разгромлены, их остатки покинули родные места. Однако в Мэне племя абенаков, вступившее в войну последним, упорно сопротивлялось и нанесло англичанам ряд поражений. А в Вирджинии внезапно вспыхнул мятеж, там произошло восстание колонистов, свергнувших своего губернатора и началась гражданская война.
В книге мы последовательно узнаем, как развивались эти события.

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению