ГЛАВА - 62
«ВОЙНА ФОРТОВ» И ГИБЕЛЬ НОВОЙ ШВЕЦИИ

Высадка шведов с корабля "Кальмар Нукель" на берегах залива Делавэр и первая встреча с индейцами. 
После смерти Ван-Кифта место губернатора Нового Амстердама занял Питер Стёйвесант. В этот раз голландская Вест-Индская кампания постаралась найти на столь ответственный пост кого-то, кто обладал военным и административным опытом. Стёйвесант как нельзя более отвечал таким требованиям: он уже был ранее губернатором острова Кюрасао, участвовал в военных кампаниях и в одной из стычек с испанцами потерял ногу.
Стёйвесант застал колонию в плачевном состоянии, наследство Ван Кифта давало о себе знать. Первое, что сделал новый наместник, занялся восстановлением и усилением форта и реорганизацией «бюргерской стражи» – городского ополчения, но, как и его предшественник, столкнулся с оппозицией.
Горожане считали, что содержание и ремонт форта и прочие военные расходы должна оплачивать кампания, а их скудные налоги лучше потратить на школу и прочие гражданские нужды.
Несмотря на это сопротивление его планам Стёйвесант все же утвердил новый состав совета, «Совета девяти», по числу входивших в него горожан, который стал постоянным совещательным органом, участвующим в управлении городом. Позднее, по согласованию с Нидерландами, он реорганизовался в ландтаг, избиравшийся голосованием, и колония стала управляться, как полноправная провинция Голландии, со всеми атрибутами парламентской республики: законодательством и налоговой системой.
Стёйвесанта отнюдь нельзя назвать демократом, он нередко принимал важнейшие для жизни колонии единолично и были случаи, когда он распускал свой колониальный парламент, но бесспорно одно – среди губернаторов Новой Голландии он был самым одаренным и успешным.
«Большой Вождь Деревянная Нога», как окрестили его индейцы, постарался закрепить мирные договора с соседними племенами. До 1649 года сашемы упорно пытались отстоять свои права на северную часть Манхэттена, где у них до войны Ван Кифта находились поселения, но Стёйвесант сумел уладить дело миром.
Помимо того, он укрепил  главную голландскую торговую факторию на Гудзоне, форт Оранж и приказал колонистам, живущим вне пределов Нового Амстердама, в обязательном порядке строить на фермах блокгаузы на случай новой индейской войны.

Переговоры Питера Стёйвесанта с индейцами о новых границах колонии после Войны Ван Кифта.
Но первоочередной военной проблемой, с которой столкнулся новый губернатор, были не индейцы. Прямо под боком, на берегах реки Делавэр расцвела Новая Швеция.
Впервые шведы появились в Америке в марте 1638 года. Два корабля под шведскими штандартами вошли в залив Делавэр и высадили на берег группу вооруженных людей. Один из них нес на древке знак с символами правящего королевского дома Швеции - в то время на троне сидела юная королева Кристина, дочь павшего в Тридцатилетней Войне Густава II Адольфа.
На первый взгляд удивительно, как крошечное шведское королевство решилось на столь дерзкое предприятие. Но в 16-17 веке Швеция отнюдь не была крошечной, а входила в число признанных европейских держав. Ее владения включали часть Норвегии, всю Финляндию, пограничные российские территории, под шведским контролем находились часть современной Польши, Германии, Литвы, Эстонии. Швеция располагала сильнейшим на Балтике флотом, вела обширную морскую торговлю. Шведские купцы не могли спокойно смотреть, как идет раздел Америки и включились в игру.
Но поначалу дела у них шли неважно. Была создана торговая компания, несколько раз менявшая названия, пока окончательно не оформилась в 1626 году под названием: компания  «Новая Швеция». У неё не было ни корабля, ни четких планов, относительно того, где и как начать строительство колонии.
Помогла удача - голландская Вест-Индская кампания в свое время совершила крупную ошибку, отозвав и уволив деятельного губернатора Нового Амстердама - Питера Минёйта, обессмертившего свое имя покупкой острова Манхэттен у индейцев. Оставшись не у дел, он нанялся на службу компании «Новая Швеция» и предложил место, где на североамериканском берегу следует поднять шведский флаг, в местах, хорошо ему знакомых: на берегах залива и реки Делавэр (в то время на картах она называлась Южная Река).
Правда, это выглядело, как вызов соседям - голландцам, но между странами тогда царил мир и подготовка первой шведской экспедиции в Америку началась. Компаньонам удалось заручиться поддержкой влиятельных лиц - риксканцлера Акселя Оксешерна и адмирала Класа Ларссона Флеминга.
Корона не дала денег на поддержку сомнительного заморского предприятия, ограничившись только патентом на право основать колонию, но все же при поддержке столь влиятельных лиц Компании удалось получить свой первый корабль - «Кальмар Нукель». («Ключ от Кальмара» - в то время третий по величине город и порт в Швеции).  Закупку припасов, набор команды и все расходы по содержанию судна, включая ремонт, несла Компания. Позже удалось собрать средства еще на один - «Фогель Грип» («Грифон»).
Корабли вышли в море в декабре 1637 года. Экспедицией командовал  Питер Минёйт, кораблями - капитан «Кальмара Нукеля» Ян Хендриксен. Только они двое знали об истинной конечной точке долгого путешествия. Все остальные находились в неведении, что им предстоит высадиться фактически в голландских колониальных владениях.
Первое плавание к американским берегам готовилось, как военное. На «Кальмар Нукель», строившийся, как корабль береговой охраны, установили новые, более мощные пушки. Кроме вооруженных команд на борту находилось 20 солдат. И только крошечную группу составляли собственно колонисты, исключительно мастеровые: плотники, кровельщики - всего несколько семей.
В конце марта 1638  года с борта «Кальмара Нукеля» увидели землю. Тогда Минёйт, наконец, зачитал путешественникам секретное письмо, предписание компании, которое должен был огласить по прибытии к цели - о том, что им предстоит высадиться в заливе Дэлавер.
Но какое-то время корабли стояли на якоре. «Кальмар Нукель» дал несколько пушечных выстрелов, дабы убедиться, что поблизости нет ни голландских, ни каких-либо других европейских поселений, ни торговых портов.
На выстрелы вышли только индейцы - дэлавары. Зная по прежнему опыту, что с ними лучше договориться, чем действовать силой, Минёйт высадился, наконец, на берег с богатыми дарами и товарами: изделиями из железа, тканями, медной посудой. Солдаты установили на месте высадки шест, увенчанный литым гербом шведского королевского дома. Заявка на право отныне называть эту землю Новой Швецией была сделана.
Индейцы охотно согласились за несколько ящиков ножей, топоров и украшений для своих скво уступить клочок  прибрежной территории. Договор оформили по всем правилам, заверив его документом, под которым поставили свои подписи (крестики) и приложили палец 5 сашемов, вождей крупнейших индейских кланов, на чьих землях шведы намеревались поселиться. Подписание исторического документа состоялось на борту «Кальмара Нукеля».
Шведы торопились, поспешно выстроили на месте высадки маленький форт Кристина, назвав его в честь своей королевы.
Закончив строительство этого укрепления, Минейт отплыл обратно в Швецию, оставив в форте Кристина гарнизон в 20 солдат, всех своих немногочисленных колонистов и запас провизии на год. Но ее не хватило. Год прошел, кораблей из Швеции все не было. От голода обитателей  «Кристины» спасли индейцы, поддержав их продовольствием в расчете на будущие торговые сделки.
Наконец корабль появился, это был все тот же «Кальмар Нукель», но теперь только один («Фогель Грип» на обратном пути в Европу пропорол себе днище и больше в море не выходил). Всего же это крепкое и красивое судно совершило 4 полных плавания в Америку и обратно, по тогдашним меркам - настоящий рекорд.
Но крестный отец Новой Швеции - Питер Минёйт не увидел, как растет его детище - во время второго плавания он умер. Его заменил другой назначенец кампании.
Появление на карте Америки еще одной чужеродной колонии в Новой Англии и в Новой Голландии встретили крайне негативно. Лишние конкуренты никому не были здесь нужны. Но выставить гостей силой никто не решился, да и повода не было, в Европе между тремя странами царил мир. Губернатор Нового Амстердама - в то время там правил уже небезызвестный нам Ван Кифт, ограничился выпуском прокламации, где шведское присутствие в Америке объявлялось незаконным, но тем дело и ограничилось. 
Новая Швеция прошла тот же тернистый путь, что и ее американские соседки: от прозябания, к расцвету, но путь этот оказался очень коротким.
Первые несколько лет колония развивалась с трудом. Землю приходилось отвоевывать у леса, выкорчевывая пни и корни деревьев, урожай был скуден. Но затем все изменилось, когда в феврале 1643 года у колонии появился новый губернатор – Йохан Принтц.
Появление этой экзотической личности в корне изменило жизнь колонии. Своих подопечных он побудил прекратить сев кукурузы, которую могли в изобилии и по дешевке поставлять индейцы, и перейти на разведение табака. Табачная торговля быстро обогатила Новую Швецию, ходко шла и торговля мехами.

Индейцы и колонисты Новой Швеции между собой никогда не воевали
Окруженный фермами и плантациями, находившийся в дружбе с соседними племенами, Форт-Кристина дал начало новому процветающему поселению, выросшему по соседству, с церковью, мельницами и таверной.
Постоянно прибывали новые поселенцы, численность населения колонии выросла до 600 человек, значительную часть которого составляли привычные к суровым условиям финны. Они лучше других адаптировались к капризам американского климата, особенно пригодилось их умение быстро строить теплые бревенчатые домики-срубы.
У индейцев Принтц заслужил прозвище «Большой Толстяк» (он весил 400 фунтов – 160 килограммов!), с племенами долины реки Дэлавэр наместник, следуя традициям Минёйта поддерживал дружеские отношения, шведы и коренные обитатели Новой Швеции между собой никогда не воевали.
С англичанами из Бостона и Плимута и голландцами из Нового Амстердама Принтц умело вел дипломатическую борьбу, пользуясь естественными противоречиями между своими соперниками.
По мере надобности хитрый «Большой Толстяк» заключал договора то с одной, то с другой стороной, создавая временные союзы и поддерживая баланс сил умелой дипломатией.
Но конфликта при таком тесном соседстве трудно было избежать. Все началось с того, что голландцы поставили второй форт, форт Нассау, на реке Дэлавэр, ниже по течению от шведских владений (первый, напомним, был построен на реке Гудзон и позже заменен фортом Оранж). Как и первый, форт служил прежде всего торговым, а не военным целям. Обосновавшиеся в нем голландские торговцы ловко перехватывали индейские каноэ, груженные шкурами, и скупали их груз на корню.
Поэтому Принтц приступил к строительству нового форта  Элфсборг, еще ниже по течению, в обход голландского торгового пути.
Питер Стёйвесант, сменивший незадачливого губернатора Нового Амстердама Ван Кифта, был не чета своему слабому предшественнику, он принял вызов и началась бескровная, поначалу, без выстрелов и насилия, «война фортов».
По его распоряжению был выстроен форт Беверсреде («Бобровая тропа»), во владениях племени саскуеханноков, с которым прежде голландцы не вели торговли в силу его удаленности.
Принтц немедленно ответил строительством шведского форта недалеко от Беверсреде.
Стёйвесант парировал выпад, возведя форт Казимир, всего на 50 миль южнее шведской штаб квартиры и столицы Новой Швеции – форта Кристина. Только он один и был по настоящему укреплен, имел пушки.
На этом соперники сделали паузу. Оба были достаточно осторожны и умны, чтобы не позволить себе развязать настоящую войну.
Но в 1654 году более чем десятилетнее успешное губернаторство Принтца подошло к концу. Из Швеции на замену ему прибыл Йохан Классон Ризинг. С собой он привез незначительный военный контингент, около полусотни наемников. Новый назначенец не обладал ни талантами администратора, ни хитростью политика, ни стойкостью солдата.
Едва прибыв в Форт-Элсфборг, он сразу совершил грубейшую ошибку – решил силой очистить территорию Новой Швеции от чужого присутствия. Побудило его к этому вызывающее соседство голландского форта Казимир.
Шведское колониальное ополчение осадило форт. Гарнизон никак не ожидал нападения, укрепление не было готово обороне, в его погребах не оказалось пороха и комендант не рискнул оказать сопротивления. Торжествующий Ризинг захватил «Казимир», сразу переименовав его в Форт-Тринити.
Эта сиюминутная победа оказалась первой и последней в истории Новой Швеции. Своими действиями Ризинг подписал колонии смертный приговор. Невозможно понять логику его поступка. Он вел себя так, словно голландцы улетели на Луну, а не оставались его ближайшими соседями. Никаких приготовлений к отражению возможного ответного удара шведы не предприняли, форты не укреплялись, их малочисленные гарнизоны выполняли скорее символическую, чем военную роль, колониальное ополчение было распущено.

Голландская пехота середины XVII века. Так, очевидно, выглядели солдаты Питера Стёйвесанта во время его кампании против шведов.
Фрагмент картины Бартоломеуса ван дер Гельста "Ополчение округа VIII под командованием капитана Рольфа Бикера"
Голландцы, казалось, молча снесли пощечину. Почти год с их стороны не предпринималось никаких действий. Но это было кажущееся спокойствие. Питер Стёйвесант, солдат по натуре и по поступкам, не сидел без дела, однако, будучи в военных делах человеком опытным, тщательно готовил экспедицию возмездия. Из Нидерландов затребовали корабли и солдат, в Новом Амстердаме проходили учения «бюргерской стражи». Заготавливались припасы, необходимые, чтобы содержать армию.
Осенью 1655 г. у Стёйвесанта все было готово к выступлению. В его планы входило не только отбить Форт-Казимир, своими агрессивными действиями Ризинг дал ему повод покончить с Новой Швецией в целом.
В начале сентября голландская флотилия в составе 7 вымпелов под общим командованием адмирала Фредерика де Коннинга покинула Новый Амстердам и вошла в устье реки Дэлавэр.
Питер Стёйвесант находился на адмиральском корабле «De Vaegh» («Стойкий»). Помимо него эскадру входили малые корабли: шлюп - 4 пушки, французский наемный галиот (2 пушки), яхта «Дельфин» - 4 пушки, Яхта «Abrams Offerhande» («Святой Авраам») – 4 пушки, и два вспомогательных судна без вооружения, выполнявшие роль транспортов.
Уже 8 сентября корабли появились у Форта-Элфсборг, но его гарнизон бежал, едва завидев чужие паруса. Голландцы заняли его и прошли дальше, всего через два дня они бросили якоря на расстоянии пушечного выстрела от Форта-Тринити (бывший «Казимир»). Началась высадка десанта.
Для похода Стёйвесанту удалось собрать внушительные для Нового Света силы, под его командованием находилось 317 солдат, разделенных на несколько рот. Самой сильной, 90 человек, командовал лично губернатор, во главе второй роты, «маршальской», также подчинявшейся ему лично, стоял его заместитель Никасиус де Силль. В других ротах насчитывалось по 50- 60 человек, и одна, резервная, состояла из моряков эскадры.
Однако Стёйвесант дал шанс коменданту обдумать свое положение. Парламентер под белым флагом вошел в форт, на следующий день состоялись переговоры. Закончились они подписанием акта о капитуляции на борту флагманского корабля. Над Фортом-Казимир вновь взвился трехцветный голландский флаг.
Теперь оставался только Форт-Кристина, 14 сентября флотилия нагрянула к нему, не встретив до сих пор никакого сопротивления. Можно только догадываться, какие чувства обуревали Йохана Ризинга, когда он увидел мачты кораблей и голландские войска, высаживающиеся у самого порога его колониальной твердыни.
Стёйвесант не спешил. Его солдаты методично стали рыть траншеи, возводит рвы, ставит туры и орудийные батареи.
За шесть дней энергичных инженерных работ голландцы полностью обложили шведскую крепость. Форт был удачно расположен - с трех сторон защищен водой: рекой и ее протоками. Подступиться к нему можно было только с южной стороны, где находились ворота. Напротив них Стёйвесант оборудовал главный лагерь, где, под прикрытием вала и осадных орудий, сосредоточились его основные силы: губернаторская и маршальская роты.
За ними расположился резерв и был оборудован крытый пороховой склад.
Отряды по одной роте, всего - три, численностью 50-60 человек каждый, с несколькими пушками, снятыми с кораблей, завершили окружение крепости. Одна рота окопалась за рекой, напротив форта, две другие составили укрепленные фланги главного лагеря Стёйвесанта.
Эскадра встала на якорь вне досягаемости огня шведских укреплений.
Осада форта  Кристина голландцами. Гравюра из книги VII-VIII века

За все время из крепости не прозвучало ни одного выстрела, Ризинг даже не пытался помешать фортификационным работам. Деревянные стены "Кристины" не могли выдержать орудийный огонь, а гарнизон не превышал полусотни наемников.
Когда осадные приготовления завершились, к шведам направили парламентера. Ризинг согласился на встречу. Состоялись она в палатке, разбитой между голландскими укреплениями и крепостной стеной. Исход переговоров был предрешен. Оборонятся у защитников форта не было ни моральных, ни физических возможностей, не было лидера, способного сплотить защитников, помощи им ждать не приходилось.
Припертый к стенке, Ризинг подписал капитуляцию. Его и его офицеров препроводили на борт и отправили, как почетных пленников, в Новый Амстердам, голландская флотилия вернулась к острову Манхэттен уже 28 сентября.
Победоносная военная кампания Питера Стёйвесанта завершилась. Меньше чем за месяц, не пролив ни капли крови, не сделав ни единого выстрела, он покончил с Новой Швецией, которая никогда уже более не возродилась.
Будь на шведском троне в то время король, подобный Густаву Адольфу, возможно, история стала бы свидетелем новой колониальной войны, но миролюбивая королева Кристина закрыла глаза на потерю своей заокеанской собственности. Бывшая Новая Швеция вошла в состав Новой Голландии. В октябре ее последний губернатор Йохан Ризинг, с горсткой своих наемников и слуг, навсегда покинул Америку.
Все остальное гражданское население осталось. Жителям колонии, принявшей новое подданство, оставили в неприкосновенности всю их собственность, право на вероисповедание и прочие свободы, к которым они привыкли. Так что они не роптали. Более того, еще долго шведы и финны продолжали пересекать океан и селится в этих краях. Сейчас территория бывшей Новой Швеции входит в состав американского штата Дэлавэр.

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению