ГЛАВА - 67
ВОЙНА БАРОНОВ В АКАДИИ

Франсуаза Ла Тур защищает свой форт от наемников барона д’Альне
В 1632 году в Америку прибыл Айзек де Разилли де Тюрен. Новорожденные французские колонии отнюдь не считались при дворе париями, патронаж над ними принял лично кардинал Ришелье. Он утвердил пожизненным губернатором Квебека Шамплейна, что было данью его заслуг перед Новой Францией, а губернаторство в Акадии отдал своему доверенному ставленнику - де Разилли.
Акадия находилась в упадке. В Порт-Ройале хозяйничали шотландцы, поселившиеся здесь после захвата колонии адмиралом Кирком во время последней англо-французской войны. Влияние прежних владельцев - барона Путренкура и его сына Бьенкура сошло на нет, их патент давно утратил силу, а Путренкур-младший скончался еще в 1624 году здесь же, в Порт-Ройале.
Разилли сумел вдохнуть жизнь в осиротевшую колонию. С собой он привез 300 французов-колонистов с семьями и построил новое поселение Сен-Мари.
Постепенно он выселил из Порт-Ройаля шотландцев и умелыми методами хозяйствования превратил колонию в процветающее поселение, чему в немалой степени способствовали внедренные им новые методы земледелия. Болота были осушены, на их месте появились плодородные пшеничные поля. Возобновилась также прибыльная торговля с индейцами.
Французская Акадия при новом губернаторе встала на ноги.
Однако с первых дней своего правления де Разилли обнаружил, что у него есть соперник, некто Шарль Ла Тур. На другом берегу залива, в устье реки Сент-Джон он выстроил себе хорошо укрепленный форт, куда дружественные индейцы во множестве поставляли шкуры в обмен на европейские товары. Этот район особенно изобиловал пушным зверем.
Де Разили не стал портить отношения с Ла Туром, напротив, пошел на выгодный для обоих компромисс, заключив с ним торговый договор и, не вкладывая в предприятие ничего, стал получать процент от всех его торговых операций. Партнеры приняли на себя ряд взаимных обязательств, их торговые агенты могли проверять бухгалтерские книги друг у друга, а корабли пользоваться стоянками как в Порт-Ройале, так и в форте Ла Тура.
Но в июле 1635 года де Разилли внезапно скончался и власть над Акадией принял его двоюродный брат, служивший при нем заместителем, Шарль де Мену д’Альне. У него сразу начались трения с Ла Туром.
Д’Альне, из жадности ли, из гордости ли, но не желал терпеть конкурента, его стараниями в Акадии разразилась настоящая гражданская война, получившая название «Война баронов».
Начало вражде положил д’Альне, запретив торговым агентам и судам Ла Тура бывать в Порт-Ройале. Лa-Тур ответил тем, что запретил кораблям д’Альне заходить в устье реки Сент-Джон и вести здесь торговлю с индейцами.
Пять лет, до 1643 года между баронами (оба соперника происходили из знатных фамилий) царила неприкрытая вражда, но пока без выстрелов и убийств. И тот, и другой стремились заручиться финансовой и политической поддержкой во Франции, активно вербовали колонистов и наемных солдат, оба заключили выгодные браки, найдя себе невест среди влиятельной французской знати того времени.
Ла Тур женился на Франсуазе Жаклин, а д’Альне – на Жанне Мотин.
Весной 1640 года Франсуаза Ла Тур впервые прибыла на попутном корабле в Акадию. Эта удивительная женщина отличалась редкой для своего пола и своего времени энергией и деловой хваткой. Она стала поверенным в делах своего мужа и каждый год осенью уплывала во Францию, где представляла его коммерческие интересы, каждой весной возвращалась, привозя новых колонистов, припасы, оружие и инструменты.
Но связи д’Альне оказались более обширными, в результате долгих интриг его сторонникам при дворе удалось добиться решения спора в свою пользу, формально он был признан единственным правителем Акадии, с правом монопольно вести торговлю в ее пределах.
Немалую роль в этом сыграла религиозная ориентация его соперника – Ла Тур был протестантом (гугенотом), а протестанты в католической Франции составляли гонимое меньшинство.
На товары Ла Тура наложили эмбарго, но его агенты успешно продолжали контрабандой вывозить и сбывать их. Они везли меха через океан в порт Ла-Рошель, где, несмотря на поражение в гражданской войне, протестанты все еще имели влияние.
Все попытки д’Альне устранить ненавистного конкурента юридическим путем результата не дали, и он прибегнул к силовым методам. Нанятая им флотилия из мелких кораблей весной 1643 блокировала выход из реки Сент-Джон, заперев Ла Тура в его собственных владениях. Перед тем, как капкан захлопнулся, мятежный торговец сумел отправить своего доверенного человека в Бостон. Он надеялся заручиться поддержкой своих братьев по вере, английских пуритан из колонии Массачусетского залива.
Той же весной в Америку из очередного вояжа в Европу на большом корабле «Клемент» вернулась Франсуаза Ла Тур. Она не смогла попасть в форт мужа, блокированного наемной эскадрой д’Альне, и тоже оказалась в Бостоне.
Бостонские пуритане давно с неприязнью наблюдали, как у них под носом французы ставят свои торговые посты, но сказалась общность веры, поэтому магистрат решил поддержать Ла Тура в его борьбе. Вскоре «Клемент» вышел из Бостона и взял курс в Акадию. На его борту находилась отважная мадам Ла Тур во главе отряда в 140 английских наемников-пуритан. Над кораблем развивались два флага: французский и британский. Блокирующая эскадра не рискнула его остановить и супруги после долгой разлуки обнялись на палубе «Клемента».
Чаша весов стала склоняться на сторону Ла Тура. Он вновь послал агентов в Бостон, зафрахтовал там 4 корабля и нанял еще 92 солдата в дополнение к тем, что привела его жена. На короткий срок под его командованием собралась внушительная эскадра (38 пушек) и наемная армия - 230 человек.
С этими силами Ля Тур пересек залив и высадился у Порт-Ройаля.
Д’Альне с отрядом своих наемников укрылся в укрепленной мельнице, но был выбит оттуда, потеряв 3 человек убитыми и нескольких раненными. Первые выстрелы в этой, до сих пор бескровной, войне прозвучали.
Победители сожгли мельницу, конфисковали весь запас мехов, заготовленных к отправке в Европу, разграбили Порт-Ройал и захватили стоявший на рейде корабль с припасами.
Спасая свою жизнь, д’Альне бежал морем во Францию. Бостонских наемников Ла Тур позже вынужден отпустить, щедро одарив их за помощь.
Зимой 1643/44 года соперники активно интриговали друг против друга. Интересы Ла Тура в Париже представляла его решительна супруга, которая вновь, уже в который раз, смело пересекла бурный океан.
Но карты в этот раз легли не в ее пользу. Влиятельные друзья д’Альне сумели повернуть разбирательство так, чтобы мятежного пуританина объявили пиратом и изменником.
Ничего не добившись на родине, Франсуаза перебралась в Англию, зафрахтовала корабль «Джилфлауэр» с британским экипажем, закупила товары, необходимые для нужд колонии, и весной отправилась в Америку, как это она проделывала уже неоднократно.
Но и д’Альне не дремал. У входа в залив Фанди «Джилфлауэр» перехватил нанятый им большой пушечный корабль «Гранд Кардинал», блокада возобновилась и стала даже жестче, чем прежде.
Когда «Гранд Кардинал» подошел борт к борту, чтобы произвести досмотр, капитан «Джилфлауэр» спрятал мадам Ла Тур в трюме и отказался допустить людей д'Альне на свой корабль, грозя, что такая наглость приведет к войне между Англией  и Францией. Но, пройти ему дальше не дали, судно повернуло в Бостон.
Оказавшись среди старых друзей – пуритан из бостонской колонии, Франсуаза решительно потребовала, чтобы английский колониальный суд рассмотрел ее дело. Она была так убедительна в своих речах, что бостонский магистрат не только помог ей сбыть здесь же ее товары, но и дал вооруженный эскорт – 3 корабля, чтобы «Джилфлауэр» смог пройти в залив Фанди и проследовать в устье реки Сент-Джон.
Второй раз мадам Ла Тур, благодаря исключительно своей энергии и предприимчивости, прорвала блокаду и воссоединилась с мужем.
Мятежная парочка все зиму провела в форте, не догадываясь, что тучи уже сгущаются над их головой. Весной Ла Тур поплыл в Бостон, надеясь укрепить свои деловые и военные связи с пуританами, которые, после того, как его объявили пиратом, уже не так, как прежде выражали ему свое расположение.
В форте осталась одна Франсуаза и около полусотни колонистов. Они не знали, что д’Альне собрал достаточно сил, чтобы покончить с ними. Ранней весной во главе большого отряда наемников он внезапно появился у стен форта и осадил его. Была пасха, воскресенье, часовые несли вахту не так усердно, к тому же д’Альне сумел подкупить некоторых из них и скрытно миновать внешнюю охрану.
Когда забили тревогу, Франсуаза не поддалась панике, собрала свой маленький гарнизон и возглавила оборону. В форте завязалась ожесточенная схватка, его защитники предприняли отчаянную контратаку, чтобы выбить противников за ворота. Вдохновляемые своей отважной предводительницей, которая со шпагой в руках лично вела их в бой, они начали теснить захватчиков.
Было мгновение, когда, казалось, защитники, бившиеся с яростью обреченных, одержат верх. Сватка достигла крайней степени ожесточения, оказавшись неожиданно кровопролитной для обеих сторон. В ней полегло 30 наемных солдат д’Альне, защитники потеряли 20 убитыми и 13 раненными. Но численное преимущество врага в итоге сделало свое дело и форт пал.
Затем последовала одна из самых постыдных сцен в истории Новой Франции. Всех пленных мужчин, кто еще уцелел, до последнего человека, взбешенный потерями Д’Альне повесил. Формально все они считались пиратами и изменниками, к тому же были протестантами.
Экзекуция проходила демонстративно, на глазах мадам Ла Тур, которая стояла здесь же с петлей на шее, ожидая, что и ее постигнет та же участь.
Но в последней момент петлю с нее все же сняли.
Франсуаза не перенесла ужасного зрелища. Жизнь, которую она вела, длительные многомесячные плавания через океан, дурная корабельная пища, волнения и тревоги подкосили ее здоровье, а казнь ее соотечественников, братьев по вере, стала последней каплей. Франсуаза Ла Тур тяжело заболела и вскоре умерла.
Узнав в Бостоне, что его форт захвачен, а жена погибла, овдовевший, разоренный и сломленный, Ла Тур бежал, но недалеко. Поселился он в Квебеке, который жил собственной жизнью, всеми делами и всей торговлей тут заправляли другие французские торговые кампании, здесь беглец почувствовал себя в безопасности.
В католической Франции никто не осудил Д’Альне, более того, друзья и сторонники вознесли его, как героя, борца с еретиками за чистоту истинной веры. Наконец-то он стал единственным, вне конкуренции владыкой Акадии.
Но судьба изменчива, ее капризы непредсказуемы. Д’Альне недолго наслаждался единоличной властью, в 1650 году он погиб в результате странного несчастного случая - утонул на рыбалке.
Дела владыки Акадии перед смертью шли не слишком удачно, он наделал долгов, кредиторы описывали его имущество. Его вдова, мадам Жанна Мотин-Д’Альне не знала, что делать.
И тут на сцене неожиданно вновь появился Ла Тур. Первым делом, он отправился во в Францию и обелил свое имя. Бывшие торговые партнеры покойного д’Альне заключили с ним соглашение, не видя никого другого, кто бы вытащил кампанию из долгового болота.
Используя все старые связи, д’Альне рьяно взялся за восстановление своей былой торговой империи. Препятствием к этой цели оставалась лишь мадам д’Альне, юридическая наследница дел своего мужа, как его состояния, так и его долгов.
Но Ла Тур нашел выход из положения. Сам - вдовец, он предложил Жанне руку и сердце. В феврале 1653 года мадам д’Альне стала второй мадам Ла Тур. Их неожиданный брак окончательно поставил точку в затянувшейся «войне баронов». 

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению