ГЛАВА - 77
ПЕРВАЯ ОСАДА АНГЛИЧАНАМИ КВЕБЕКА

Дуэль между английским флотом и береговыми батареями Квебека
Летом того же, 1690-го года граф де Фронтенак отправился в Монреаль на встречу с вождями нейтральных племен в надежде привлечь их к союзу с французами против ирокезов и англичан. Через миссионеров, охотников и торговцев пушниной французский губернатор послал им приглашение, которое они приняли тем более охотно, что ирокезы восстановили против себя большинство обитателей Великих Озер и реки Иллинойс, кто не входил в их конфедерацию.
Индейцев прибыло так много, что река была буквально покрыта их берестяными каное. Пришли представители племен Оттава, Оджиба, Кри и другие, до сих пор мало общавшихся с французами. И, конечно же, гуроны.
Собралось более 800 воинов на 110 пирогах. Они привезли на продажу рекордный груз мехов. Вожди высказали желание торговать впредь только с французами, а не с англичанами, которые теперь состоят в дружбе с их злейшими врагами – ирокезами.
Губернатор, довольный тем, что его политика приносит свои плоды, призвал их скрепить торговый союз военным и большинство вождей склонились на его сторону, при условии, что французы не станут заключать с ирокезами никаких договоров без участия своих новых союзников. Фронтенак клятвенно пообещал, что так и будет.
Затем начались традиционное пиршество и военные танцы, во время которых престарелый граф к бурному восторгу индейцев внезапно схватил томагавк и запел боевую песню.
Фронтенак ожидал, что англичане предпримут наступление из Олбани, чтобы затем двинуться на север по озеру Шамплейн, поэтому держал в Монреале сильный гарнизон и сам там находился. Но примчался гонец с сообщением от дружественных абенаков, что большой английский флот замечен у берегов Акадии и вот-вот войдет в реку Святого Лаврентия.
Граф немедленно поспешил в Квебек, приказав губернатору Монреаля де Кальеру следовать за ним со всеми резервами, как только он будет к этому готов.
Фронтенак прибыл в свою столицу, опередив флот Фипса всего на несколько дней. Индейское войско, которое он оставил, тотчас самораспустилось. Вожди предпочитали выждать и посмотреть, как пойдет война англичан с «ле-франсе». В защите Квебека, помимо европейцев, приняла участие только горстка гуронов, принявших католичество – те, кто жил в окрестностях города.
Английский флот покинул Бостон и вышел в плавание 21 августа и три недели болтался в море, отчасти из-за плохой погоды, отчасти потому, что не имел лоцмана, знающего чужие воды.
Только 16 октября, когда уже шли дожди и надвигались зимние холода, мачты английских кораблей появились в виду столицы Новой Франции.
Сам Фипс держал флаг на "адмиральском" корабле, самом большом, который только нашелся, 44-пушечном «Сикс Бразерс».
Массачусетс мобилизовал для атаки Квебека почти две трети своего боеспособного мужского населения, 2300 человек.
Со своей стороны для защиты города Фронтенак сосредоточил в нем 2700 солдат, причем половину составляли регулярные войска.
Через пару дней подошли еще и подкрепления из Монреаля, общей численностью – 800.
Таким образом силы французов, по крайней мере в пехоте, превосходили английские. Сам Квебек со времен Шамплейна превратился в крупный колониальный город. Он непрерывно укреплялся, опоясался каменными стенами и бастионами и теперь представлял собой настоящую твердыню, увенчанную губернаторской цитаделью - шато Сен-Луис.
Само расположение Квебека, на крутом, обрывистом, скалистом берегу, являлось удобной для обороны позицией. Эта часть города, обращенная к реке, была неприступна и представляла собой длинную ленту валов и бастионов, с многочисленными орудиями, крупного и среднего калибра, такими, какие в те времена ставили на линейные корабли и фрегаты.
На англичан укрепления произвела сильное впечатление, но они все же выслали парламентера с предложением – сдать Квебек без боя. Посланцу завязали глаза и провели к губернатору. Когда повязку сняли, перед ним предстал весь цвет французской колониальной аристократии.
Среди офицеров, в пышных, расшитых золотом мундирах, находился и граф де Фронтенак.
Парламентер передал ему ультиматум Фипса, на что французский губернатор с сарказмом ответил:
«Пусть он покажет, на что способен, а уж я со своей стороны тоже постараюсь!».

Граф де Фронтенак  отвергает требования английских парламентеров  о капитуляции Квебека в своей резиденции - шато  Сен-Луи
Фипс начал высадку войск. План который разработал его военный совет, собравшийся на борту «Сикс Бразерс», заключался в том, чтобы силами ополчения атаковать Квебек с суши, в то время как корабли будут обстреливать береговые укрепления. Заместитель Фипса, майор Уолли с половиной всех войск, имевшихся на кораблях, 1300 солдат, высадился к востоку от города, на северном берегу реки Святого Лаврентия.
Французы не препятствовали самой высадке, находившейся в не досягаемости крепостных орудий, но как только десант попытался начать движение, его встретили 300 канадских ополченцев и отряд гуронов, которыми командовал капитан Сент-Элен, засевшие в болотистом лесу.
Уолли попытался выбить их оттуда. Его вооруженные фермеры, а таковые составляли большинство английского ополчения, без всякого порядка, толпой, двинулись вперед. Отсутствие дисциплины у англичан компенсировалось энтузиазмом. Но его хватило ненадолго.
Французы подпустили их на расстояние выстрела и дали два дружных залпа, которые заставили противника в расстройстве отступить. Затем бой превратился в беспорядочную перестрелку, когда каждый боец искал себе индивидуальное укрытие и сам выбирал себе противника.
К исходу дня Уолли почувствовал себя неуютно. Его люди израсходовали почти весь боезапас, а продовольствия у них было только по два сухаря на человека. На его отчаянную просьбу прислать больше припасов, с эскадры передали только несколько бочонков пороха. Флот, давно находившийся в плавании, уже страдал от голода.
Сент-Элен, которому Фронтенак прислал в помощь батальон регулярной пехоты, закрепился по ту строну истока реки Сент-Чарльз, которая в этом месте впадала в реку Святого Лаврентия и стала естественной преградой англичанам. Ночь прекратила стрельбу.
Фипс пребывал в растерянности, о чем можно судить по его действиям. О людях Уолли будто бы забыли и, предоставленные сами себе, они напрасно рыскали по берегу в поисках чего-нибудь съестного.
На следующий день англичане выделили из эскадры самые крупные корабли и поставили их в линию на расстоянии пушечного выстрела от городских укреплений. Началась бомбардировка Квебека. Берег, сам город и река окутались клубами дыма, скалы многократно усиливали эхо и, казалось, что разразилась страшная гроза.
Но последствия ее были ничтожны. Английские канониры, которые были всего лишь матросами торговых кораблей, стреляли из рук вон плохо. На устранение повреждений от бомбардировки было затрачено, как впоследствии хвастливо утверждали французы, всего только 200 ливров.
Французские канониры активно отвечали из тяжелых, крепостных 18 и 24-фунтовых, орудий. Их стрельба была точнее и эффективнее. Особенно пострадал английский флагман. Одна мачта на нем была сбита, друга расщеплена, в корпусе зияли многочисленные пробоины.
Ядро срезало флаг и он упал в речные волны. Группа смельчаков из Квебека на лодке под огнем подобрала этот драгоценный трофей и под крики «ура!» доставила его в город.

Английский флот у стен Квебека - гравюра из  книги XVIII века
Бомбардировка для англичан обернулась полным фиаско. Они ничего не добились, только израсходовали почти весь свой порох. Два корабля оказались сильно повреждены. Фипс начал понимать, что взвалил на себя задачу, слишком непомерную для его амбиций.
Последней его надеждой оставался десант майора Уолли. Ему послали немного продовольствия и шесть пушек с приказом, выбить французов с берега реки Сент-Чарльз и прорваться к Квебеку.
Но как только орудия оказались на берегу, они тотчас увязли в густой осенней грязи. Солдаты Уолли, голодные и замерзающие, все же попытались начать наступление, но их встретил лично маркиз де Фронтенак, явившийся с тремя батальонами регулярной пехоты, в то время, как Сент-Элен с его ополченцами и индейцами, зашел во фланг и, засев в зарослях, принялся осыпать англичан пулями.
Наступление захлебнулось и Фипс принял решение очистить плацдарм, при этом французы стали наседать и захватили пять из шести увязших в грязи английских пушек.
Одним из последних выстрелов в этом сражении был смертельно ранен доблестно сражавшийся Сент-Элен — участник знаменитого рейда «лесных бродяг».
В целом же людские потери с обеих сторон для такого масштабного военного столкновения оказались на редкость невелики: всего во время осады Квебека погибло только 30 англичан, не считая раненых, и примерно столько же потеряли французы.
Английские корабли отошли от города и встали на якорь для починки. Вспомним свое старое плотницкое ремесло, Фипс лично принял участие в работах. Во время этой короткой стоянки произошел обмен пленными. Французы в числе прочих передали англичанам капитана Девиса, захваченного в плен во время набега «лесных бродяг» на Каско, и Сару Герриш, внучку майора Уолдрона, убитого во время войны с абенаками в Мэне (см. след. главы).
Англичанам пришлось уйти ни с чем. Их флот растянулся длинной неровной змеей, непогода разметала корабли и они порознь добирались до Бостона и других портов побережья.
Один, с 60 человек на борту, потерпел кораблекрушение у острова Антикости, два других и вовсе пропали в бурном океане. На судах вспыхнула еще и оспа, унесшая более 200 жизней.
На этом первый год войны Короля Вильгельма закончился. Неудавшаяся морская экспедиция совершенно исчерпала ресурсы Массачусетской колонии, Бостон уже не мог вести активных военных действий, к тому же на него тяжким бременем легла другая война – с восставшими абенаками. Истерзанный ими Мэн взывал о помощи.
Фипс уже никогда больше не вставал во главе войск. Он оправился в Англию, за указаниями и поддержкой. В Лондоне опять пожадничали на подкрепления, но решили, что пора привести к присяге американские колонии, слишком долго вкушавшие независимость. Фипс, за его предприимчивость в этой войне и былые заслуги, был официально утвержден губернатором Бостона.
По новому королевскому указу прежде независимые Мэн и Плимут вошли в состав Массачусетской колонии.
Плимут уже давно совершенно утратил свое былое религиозное, политическое и военное влияние и превратился в заурядный колониальный городок. Так одна из старейших колоний протестанов в Новой Англии прекратила свое самостоятельное существование.
В Нью-Йорк, где сидел Якоб Лейслер с его «ассамблеей», из Англии направили 2 роты солдат под командованием майора Инголдсби и нового губернатора – Генри Слотера. Время анархии в колониях подошло к концу. До сих пор никто не считал Лейслера мятежником, но власть оказалась так притягательна, что он вошел во вкус и отказался сдать свои полномочия.
Дело дошло до того, что его патруль вступил в перестрелку с «красными мундирами» Инголдсби. Это был уже мятеж. Нью-йоркская элита не поддержала Лейслера, городское ополчение отказалось сражаться за него и 17 мая 1691 года он был повешен, как бунтовщик.
Олбани поспешил признать власть нового губернатора и распустил свой «конвент», но его лидер, Питер Шуйлер, вполне лояльный Короне, остался править городом уже в качестве мэра.

К следующей главе   К предыдущей главе   К оглавлению