ГЛАВА - 76
КАК ПЛОТНИК СТАЛ РЫЦАРЕМ И ЗАХВАТИЛ ПОРТ-РОЙАЛЬ

Сборы английского колониального ополчения в колонии Массачусетс
Зимние нападения индейцев и «coureurs de bois» всполошили английские колонии, подтолкнув их к объединению перед лицом общего врага. В конце апреля – начале мая 1690-го сам себя назначивший в губернаторы Нью-Йорка Якоб Лейслер собрал у себя представителей различных колоний для обсуждения совместного похода на Монреаль.
Не все могли или не захотели дать людей. Ройд-Айленд предложил только деньги. Мэн был был захвачен врасплох нашествием абенаков и только что пережил гибель Каско, поэтому сам нуждался в защите.
В Пенсильвании царила анархия, вызванная параличом власти.
Бостон готовил собственную морскую операцию по захвату Порт-Ройаля и на призыв Лейслера обещал только 160 человек.
Нью-Йорк выставил 400, Коннектикут – 135, Плимут – 60, далекий Мэриленд – 100. Вирджиния не прислала ни одного.
Всего набиралась армия в 750 человек. Еще 800 воинов намеревались выставить ирокезы.
Сила довольно внушительная, но она существовала только в теории. Отсутствие единого командования, скоординированного плана действий и признанного вождя помешали превратить разрозненное ополчение в грозное войско. Армию не удалось собрать, большинство обещанных отрядов попросту не прибыли к месту сбора.
Ирокезы тоже прислали всего сотню воинов, в их селах разразилась эпидемия оспы.
Попытка Лейслера взять на себя роль военного и политического лидера в борьбе с французами провалилась.  Всю тяжесть первого этапа войны вынес на себе Бостон, остававшийся центром самой крупной колонии – Массачусетского залива.
В то время как Фронтенак планировал свои зимние рейды, в Бостоне в свою очередь планировали морской десант против самой уязвимой части Новой Франции – Порт-Ройаля. Его губернатор Меневаль тщетно слал письма о помощи в далекий Париж. Однако оба коронованных властителя, французский - Людовик XIV, и английский - Вильгельм III, совершенно не интересовались положением в своих американских колониях, целиком поглощенные войной в Европе. В Америку не был послан хотя бы один солдат или хотя бы один корабль.
Изолированный и лишенный защиты Порт-Ройаль выглядел заманчивой и легкой добычей.
План по его захвату предложил влиятельный уроженец Новой Англии Уильям Фипс - фигура крайне колоритная и необычная. Родившийся в семье простолюдина, юность Фипс провел, обучаясь ремеслу плотника. Едва повзрослев перебрался в Бостон, где стал работать на верфи.
Однажды в бостонский порт зашел небольшой торговый корабль, на котором требовался корабельный плотник и Уильям нанялся в свое первое плавание. За первым последовало другое - и так пошли месяц за месяцем.
Но вдруг ему невероятно повезло - в одном из портовых кабаков он встретил старого испанца, некогда служившего матросом на  галеоне  «Нуэстра Сеньора де ла Консепсьон», поглощенного пучиной где-то у Антильских островов.
Выложив горсть монет и поставив выпивку, Уильям, со слов испанца, составил карту с местом крушения галеона. К тому времени Фипс, отличавшийся врожденной сметливостью, выучился на помощника капитана, а затем сам стал капитаном шхуны, ходившей вдоль побережья Новой Англии и приобрел манеры, соответствующие  человеку, поднявшемуся на пару ступеней выше по социальной лестнице.
Надо сказать, что «Консепсьон» являлся  не простым кораблем. Он был флагманом «Золотого флота», отплывшего из порта Вера-Крус в Испанию, его трюм был сильно перегружен золотом, серебром и драгоценностями, что, собственно, его и сгубило -  неуклюжий мастодонт, с  командой из 300 моряков, затонул в 1641 году у Эспаньолы (совр. о. Гаити).

Молодой Уильям Фипс на приеме  у Карла II (слева). Портрет Фипса в должности губернатора колонии Массачусетс (справа).
Фипс ухватился за счастливую возможность разбогатеть. Бросив всё, он отправился в в Англию. «Консепсьон», с его сокровищами, слыл легендой и даже король Карл II не устоял перед мечтой - завладеть ими. Их уже не раз пытались найти и сами испанцы, и голландцы, и разные английские авантюристы -  всё без толку. 
Когда королю доложили, что пороги его дворца обивает капитан с картой, где указано место гибели легендарного галеона, он лично принял Фипса. Тот был столь убедителен, что получил для поисков военный фрегат и отбыл в  Вест-Индию.
Несмотря на то, что его первое плавание в 1683-1685 потерпело неудачу, король настолько увлекся идеей найти заветный морской клад, что дал бывшему плотнику второй шанс.
В этот раз Фипс прибыл к берегам Эспаньолы на корабле, оснащенном водолазным колоколом. Кроме того, на Карибских островах он набрал 30 индейцев - ныряльщиком за жемчугом.
Удача награждает упорных - в январе 1687-го он обнаружил «Консепсьон»!
К счастью для него и его инвесторов, корабль лежал на небольшой глубине.
Всего за три месяца водолазных работ со дна подняли 30 тон серебра, а также немного золота и жемчуга. Отнятые у Нептуна сундуки с драгоценным грузом благополучно переправили через океан, они пополнили королевскую сокровищницу. После уплаты долей всем пайщикам предприятия, личная доля удачливого кладоискателя составила 12 000 фунтов стерлингов, сумма по тем временам - огромная, что сразу сделало его одним из самых богатых жителей Новой Англии.
Карл II осыпал Фипса милостями,  возведя его в рыцари – чего до сих пор не удостоился ни один из уроженцев американских колоний.
Кроме того, король назначил его генеральным маршалом-провостом ( или шерифом) Новой Англии.
В возрасте 37 лет сэр Уильям Фипс достиг вершины успеха. В 1688 г. он вернулся в Бостон, где его встретили с восторгом и восхищением.

Уильям Фипс поднимает сокровища затонувшего галеона
После свержении Карла II в результате «Славной революции» в Англии, вызвавшей в колониях паралич власти, бостонский магистрат единогласно утвердил его губернатором Массачусетса.
Рожденный простолюдином, Уильям Фипс оказался во всей Новой Англии единственным человеком, настолько авторитетным и уважаемым, что мог убедить сограждан предпринять военную экспедицию против французских колоний и лично возглавить её.
Для захвата Порт-Ройаля Фипс собрал 7 кораблей, 280 моряков и 500 солдат ополчения. Эскадра вышла в море в конце апреля  1690 го и 11 мая высадила десант возле почти не защищенного французского поселения.
В те годы Порт-Ройал являлся парией в Новой Франции, его развитие и оборона финансировались правительством Людовика по остаточному принципу. Стены нового, каменного форта, еще только начали возводиться, гарнизон насчитывал только 70 солдат.
Осознавая, что при соотношении сил 1 к 10 у нет и шанса оказать сопротивление, губернатор Меневаль изъявил готовность сдаться. Он лишь просил сохранить жителям их добро.
Фипс дал слово, но как только немногочисленный французский гарнизон сложил оружие, начался повальный грабеж: ополчение и матросы жаждали награды за свою службу, да и сам Фипс лукавил - ему требовались средства, чтобы окупить экспедицию. Жителей французской колонии, их дома, сам форт и даже самого губернатора и его имущество - всех обобрали до нитки.
Англичане, по своей природе - ярые пуритане, особенно потрудились над католической церковью, сбили с нее крест, разгромили алтарь, посшибали со стен и растоптали иконы, разграбили церковную кассу и увели в плен двух священников.
Оставшихся без гроша в кармане жителей вынудили присягнуть английскому королю. Над колонией подняли английский флаг.
В Бостон Фипс вернулся в ореоле славы. Помимо конфискованной в Порт-Ройле губернаторской казны, он привез несколько трофейных орудий, 70 пленных французских солдат и самого французского губернатора.
Легкий успех опьянил Фипса, вселил ему и бостонскому магистрату мысль, что столь же просто можно овладеть с моря и главным центром Новой Франции – Квебеком. Река Святого Лаврентия была достаточно широка, чтобы по ней прошли морские корабли, а Бостон с его богатым портом был единственной из колоний, располагавшей собственным торговым флотом. Последовавшие той же весной 1690-го нападения «лесных бродяг» и индейцев Фронтенака на Скенектади, Сальмон Фоллс и Каско, вылившиеся в кровавую резню мирного населения, окончательно утвердили бостонский магистрат в намерении, как можно скорее захватить столицу Новой Франции и положить конец разорительной войне в колониях.
Подготовку экспедиции вновь целиком и полностью колония Массачусетского залива осуществила на свои средства. Всем заправлял энергичный Фипс. За фрахт кораблей, за службу матросов и ополченцев, за заготовку продовольствия и пороха – за все приходилось платить. Несмотря на высокий патриотический подъем и пожертвования частных лиц, военные приготовления настолько истощили бюджет Бостона, что впервые в истории Америки пришлось пустить в ход бумажные деньги. Предполагалось, что добыча, захваченная в Квебеке, с лихвой окупит все затраты.
Во флот зачислили все корабли, которые только смогли собрать, всего их набралось 32. Но только четыре из них можно было считать военными, половину составляли купеческие суда с незначительным артиллерийским вооружением, другую половину – не вооруженные шхуны, яхты и шлюпы, пригодные только для перевозки войск и припасов.
Ждали также помощи из Англии. Еще весной туда отправили представителей с планами экспедиции и просьбой прислать регулярные войска и большие военные корабли. Несмотря на всю свою самоуверенность, Фипс очень рассчитывал на эту помощь, интуиция подсказывала ему, что Квебек – это не Порт-Ройял и легкой прогулки не будет.
Но Лондон молчал. К отплытию все было готово ещё в середине июля 1690-го, но Фипс все выжидал. Жители Бостона напрасно выходили на причал, вглядываясь в морскую даль в надежде, что там забелеют паруса английского королевского флота. Далекая Англия проявила к зову о помощи вопиющее равнодушие.
Но времени терять было больше нельзя, близилась осень с ее штормами и холодами, и Фипс приказал выбирать якоря.

К следующей главе   К предыдущей главе   К оглавлению