ГЛАВА - 14
ОСНОВАНИЕ "КАРОЛИНЫ". ВОЖДЬ САТУРИОНА. НАРУШЕННАЯ КЛЯТВА.

Форт "Каролина" - иллюстрация на основе рисунков и набросков участника событий художника Жака Лемуана
Первая религиозная война во Франции была ожесточенной, но скоротечной, не принеся успеха ни одной из противоборствующих сторон. В марте 1563 года военные действия закончились, установился хрупкий мир. Ко двору вернулся Колиньи, вновь вступив в свои адмиральские адмирала. Отчет о плавании Рибо был тщательно изучен, одобрен и прерванный, было, план колонизации Флориды получил дальнейшее развитие.
К походу в Америку готовилась внушительная флотилия. В качестве флагмана из королевского флота выделили 300 тонный военный галеон «Изабель де Хонфлёр», вооруженный 12 пушками. Сопровождать в Новый Свет его должны были 120 тонный «Петит Бретон» и 60 тонный «Фалькон».
Жан Рибо все еще находился в Англии, куда вернулся после того, как пал, осажденный католической армией Дьепп, поэтому не мог возглавить экспедицию. Губернатором первой французской колонии в Северной Америке стал спутник Рибо по первому плаванию - Рене де Лодоньер, такой же убежденный гугенот. Однако, как показали дальнейшие события, колонии явно требовался другой лидер, предпочтительно - военный, учитывая, что французы собирались поселиться по соседству с испанцами, считавшими Новый Свет своей вотчиной.
Лодоньер военным опытом не обладал. Он был всего лишь богатым торговцем, вложившим средства в это рискованное дело. Получить место будущего губернатора Флориды ему в значительное мере помогли связи при дворе, о чем он, не скрывая, позднее напишет в своих мемуарах - "L’ Histoire notable de la Florida".
А между тем колония изначально планировалась, как военное поселение, фактически треть  ее будущих обитателей составляли солдаты: 120 аркебузиров. Ими командовали капитан Д'Оттини и лейтенант Левасёр.
Другую группу, вооруженных моряков, "мателотов", (помимо экипажей кораблей) возглавлял бывший корсар де Бурде. Моряки требовались, поскольку в планы экспедиции входило исследование рек и побережья Флориды для поиска мест под новые колонии, если опыт "Каролины" окажется удачным.
Еще часть, меньшую, составляли мастеровые: плотники, каменщики и фермеры. Оставшиеся, различные гражданские лица, представляли пеструю смесь тогдашнего французского общества. В колонисты просились и знатные кавалеры, бравшие с собой привычные им предметы роскоши, даже любовниц, и откровенные отбросы общества, люди без роду и племени и без определенных занятий. Объединяло всех одно – подавляющее большинство были гугенотами.
Но не отказывали и католикам. Знатные дворяне доверяли Лодоньеру своих отпрысков, посылая их подальше от опасностей гражданской войны, которая вот-вот вновь могла разразиться.
Всего корабли приняли на борт около 300 человек.
Ветер был попутным, океан - спокойным и плавание омрачило лишь одно несчастье. У острова Доминика в Карибском море флотилия встала на якорь, чтобы пополнить запасы пресной воды. Пока шлюпки стояли в устье реки, а матросы наполняли бочки, их охранял отряд аркебузиров под командованием Д'Оттини. Давно не ступавшие на сушу солдаты частью разбрелись, а небольшая группа незаметно отделилась и зашла в джунгли в поисках чего-нибудь ценного. В головах этих простых людей витала иллюзия, что в Новом Свете стоит пройти пару шагов, как наткнешься на  золотой самородок, а пройдешь тысячу - найдешь сокровище.
Вместо сокровища горстка искателей приключений обнаружила индейское селение. При виде непрошенных гостей поселок загудел, как осиное гнездо. Дикари высыпали наружу, осыпав французов тучей стрел. Одной из  них был убит солдат Мартен Шево, остальные бежали к лодкам, преследуемые  по пятам рассерженными индейцами. К тому времени шлюпки уже закончили наполнять бочки с водой и, когда беглецы, выскочив из зарослей, спешно присоединились к остальным , Д'Оттини приказал отчаливать. Аркебузиры дали залп, сразивший нескольких преследователей, но остальные не унялись, яростно пускали стрелы и буквально роились у среза воды, отчего Д'Оттини здраво рассудил, что нет никакого смысла и возможностей отомстить за бедного Шево или пытаться вызволить хотя бы его тело и поспешил к кораблям.
Выбрав якоря, флотилия покинула негостеприимный берег и отправилась туда, где Жан Рибо еще во время первого плавания подобрал место для колонии, к устью Майской реки на восточном побережье Флориды, которого французы и достигли в конце июня 1564 года. Один из участников плавания, молодой дворянин Д' Юерон из Руана в письме своему отцу так обрисовал это событие:
«Мы продолжали плавание до 22 июня, когда увидели берега «Новой Франции», ранее называвшейся Флорида. Ветер дул с берега, донося восхитительные ароматы. Земля выглядела плоской, ни единой горы, а прямая линия берега утопала в зелени всевозможных деревьев. К югу мы нашли вход в реку, где монсеньор де Лодоньер приказал сделать высадку. Мы вышли на берег под охраной 12 солдат.
И сразу три индейских вождя в сопровождении воинов выступили нам навстречу. Они приветствовали нас с большим почтением…».
Дружеские отношения с индейцами были налажены еще во время первого плавания Рибо - когда колонисты сошли на берег, они нашли мраморную стелу, которую тот установил два года назад, как символ королевского владычества французской короны над этими землями. Стела была буквально увита цветами, еще больше свежих цветов лежало у ее подножия, там же стояли небольшие корзиночки с подношениями. Мраморный столб стал для индейцев каким-то мистическим символом, они подходили к нему, становились на колени, гладили руками и целовали камень так, словно он являлся каким-то идолом или даже божеством.

Высадка французов во Флориде - акварель художника Лемуана.
Рядом с вождём - губернатор Рене де Лодоньер.
Индейцы племени тимукуа, где высадились французы, жили кланами, в каждом поселке был свой вождь, или "парасути", так звучал его титул на местном наречии. Поселки зачастую представляли собой всего лишь один огромный дом или несколько, таких же больших:
"Они живут в домах, где помещается 100 и более человек. Эти строения очень прочные, поскольку их опоры и стены сделаны из стволов цельных деревьев. Дикари спят здесь все вместе на деревянных или плетеных лежаках. Только один угол в таком доме огорожен от остальных - там живут "король" и его семья", - так описал индейские жилища мореплаватель Джон Хокинс, тоже посетивший  однажды Флориду.
Пока колонисты, под охраной солдат, разгружали корабли и переносили на берег имущество и припасы, появился верховный вождь - парасути Сатуриона. Под его властью  находилось более 10 малых кланов, из них 5 возглавляли его ближайшие родственники, контролировавшие все окрестности вокруг Майской реки.
Вождь явился не с пустыми руками, а с подарками - корзинами фруктов, но, главный держал в руке - небольшой серебряный слиток.
На вопрос Лодоньера, где можно достать такие слитки, Сатуриона ответил, что даст больше, если "ле франсе" помогут ему в войне с его заклятыми врагами - "тимогона".
Лодоньер не знал, означало ли это слово племя, или просто - "чужие" или "враги", но желая сохранить дружеские отношения со своими краснокожими соседями, сказал, что, безусловно, поможет новым друзьям. С его стороны это была всего лишь дипломатическая уловка, ввязываться в индейскую междоусобицу в планы наместника не входило, однако Сатуриона воспринял его слова, как клятву и, взяв губернатора за руку, вежливо, но твердо просил не нарушать данного ему обещания. Тот пообещал.

Оригинальный рисунок Жака Лемуана - строительство "Каролины"
Решив, что заручился таким образом дружбой c вождем, Лодоньер занялся строительством форта, назвали его в честь короля Карла IX - «Каролина». Форт строился по европейскому образцу, но из-за конфигурации острова, где его возводили, имел треугольную форму. Каждый угол венчал бастион. Поскольку камень добыть было негде, для строительства цитадели использовали подручный материал - дерево.
Артиллерия состояла из двух тяжелых орудий, четырех - среднего калибра, двух фальконетов и 11 кулеврин.
Мушкетов, аркебуз, пик и прочего холодного оружия привезли из Франции достаточно, чтобы вооружить всех боеспособных колонистов. Расположение форта, в десяти милях в глубине побережья, не давало возможности атаковать «Каролину» с моря.
Форт опоясывал небольшой ров, однако неглубокий, да и сама цитадель имела многочисленные изъяны. И все же это была первая настоящая европейская крепость в Северной Америке.
Кипучая работа на первых порах заняла большинство колонистов.
Для плотников, камнетесов и прочих мастеровых это было делом привычным, но у солдат, а их тоже пришлось привлечь к работе, вызвало раздражение, что породило первые ростки недовольства губернатором.
После завершения строительства обитатели "Каролины" столкнулись с тем же, с чем большинство будущих европейских колоний, за исключением испанских - те уже пережили этап "золотой лихорадки", устраивая обширные плантации и фермы, выращивая специи.
Впервые поселившись в Новом Свете, французы пребывали в обманчивых мечтах, считая, что, едва ступив на землю Флориды, они тут же разбогатеют. Их ждало жестокое разочарование и непривычные доселе испытания: изнуряющий зной, тяжелый влажный климат, вызывавший лихорадку, недостаток всего, что составляло их привычный быт в Европе.
Жизнь в поселении представляла странное и живописное зрелище. Фермеры устраивали огороды, о возделывании полей даже речи не шло: не было ни тяглового скота, ни плугов, ни зерна для посева.
Некоторые умельцы пытались лепить кирпич из местной глины, скорняки выделывали шкуры, выменянные у индейцев. Солдаты слонялись, не зная чем себя занять, и втихую ворчали на начальство, обманом заманившее их в эту глушь, где нет ничего, чем можно было поживиться.

Индейцы охотятся на крокодилов - рисунок Жака Лемуана
Между тем галеон «Изабель де Хонфлер» и «Петит Бретон» давно ушли обратно во Францию, везя с собой губернаторские письма, в которых тот просил прислать как можно быстрее еще не менее 500 колонистов, а главное – корабль с продовольствием – колония не могла прокормить себя сама. Самое маленькое судно, 60-тонный "Фалькон" остался в распоряжении колонии. Французы выстроили еще одно, речную галеру с 12 парами весел, а также пару баркасов, чтобы исследовать внутренние области полуострова, в том числе выяснить, кто такие "тимогона", про которых говорил Сатуриона.
Первую экспедицию вглубь неизведанных земель возглавил капитан Д'Оттини с отрядом солдат. Следуя вдоль берега к северу Флориды и заходя в устья рек, он обнаружили еще несколько индейских селений, каждое - во главе со своим "королем". Разумеется, искали и золото,  или, хотя бы, серебро, но безрезультатно.
Тогда Лодоньер решил расширить зону исследований, его лейтенант Левасёр с другим отрядом спустился еще ниже по побережью, на 20 лиг (около 50 км.). Ему повезло больше, в обмен на железные изделия: ножи, топоры и разные безделушки Левасёр собрал немного серебра и узнал, наконец, кто такие "тимогона", когда погостил некоторое время у вождя по имени Молон.
Тот объяснил, что является всего лишь вассалом своего могущественного владыки, Олата Оуаэ Оутина, чья столица находится еще дальше к северу.
Когда же Левасёр заговорил о Сатурионе, Молон нахмурился, сказав, что это их давний и очень опасный враг. С его слов, Оутина, воюет с ним много лет, но ни та ни другая сторона не может одержать победу, потому, что Оутина вынужден воевать не только против Сатурионы на юге, но и очень сильного племени Патава на севере.
С этими известиями лейтенант и вернулся к губернатору.
Лодоньеру вражда племен претила, развивать колонию на земле, где идут войны между ее коренными обитателями, он не хотел и с этой минуту стал вынашивать план столь же разумный, сколь и утопический: помирить давних врагов и объединить окрестные племена под скипетром французской короны.
У вождя Сатурионы, однако, были другие намерения, прямо-противоположные. На исходе лета он вдруг явился к форту в сопровождении войска, заполнившего весь берег, а сам направился прямо к Лодоньеру - напомнить о его клятве - вместе сражаться против его, Сатурионы, врагов. Его сопровождал взрослый сын и наследник - Атор.
Растерянный Лодоньер, застигнутый врасплох этим внезапным нашествием, самыми изысканным выражениями и жестами, дал понять, что не стоит идти на войну, когда можно заключить союз с Оутиной, чтобы вместе, под французским покровительством править всеми окрестными землями и даже завоевывать новые.
Безусловно, ему, европейцу, впервые столкнувшемуся с первобытной индейской цивилизацией, было невдомёк, что войны между племенами нередко корнями уходили не на одно поколение в прошлое, были омрачены гибелью сотен и даже тысяч воинов, так что со временем обретали характер кровной мести, когда кланы сражались уже не за земли, охотничьи или рыбные угодья, но на полное истребление друг друга.

Вождь Сатуриона среди своих воинов. Обряд обращения к Солнцу - об удаче в предстоящем военном походе. Рисунок Жака Лемуана
Сатуриона, принявший прежнее обещание Лодоньера о союзе за чистую монету, был изумлен таким неслыханным предательством. Будь французов меньше и не будь они так хорошо вооружены, он бы, наверное, истребил их за такое оскорбление. Но, видя, что они слишком сильны, а их крепость для него неприступна, проглотил обиду, хотя и не простил её.
Поскольку его войско было в полном сборе, вождь объявил, что тогда сам отправиться в поход и уничтожит врагов без посторонней помощи. С ним были 5 из 10 его кланов, всего около 500 воинов. К вечеру того же дня они образовали круг, в центре которого которого зажгли большой костер и шаманы провели сложный ритуал, молясь о победе в будущем походе. Завершил ритуал сам Сатуриона, плеснув из чаши в костер водой. Затем обернулся лицом к восходящему солнцу, воздел руки и произнес клич: "Смерть тимогоа!"
Его воины также дважды хором выкрикнули: "Смерть тимогоа! Смерть тимогоа!", после чего войско двинулось в джунгли.
Французы, собравшиеся на стенах форта, с любопытством, смотрели, как последний воин скрылся за деревьями, после чего вернулись к своим обычным делам.

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению