ГЛАВА - 36
ВОЙНА С ПЕКОТАМИ

Высадка англичан на остров Блок и схватка с индейцами
Убийство Олдмана, несомненно, было актом обычного разбоя. Индейцев привлекли товары торговца, не более того. Убийцы даже не являлись пекотами, напротив, считались вассалами нейтральных наррангасеттов, а их поселок, стоявший на острове Блок, откуда они и напали на суденышко Олдмана, в силу своего уникального положения давал им чувство ложной безнаказанности, что и побудило их к грабежу. Но колониальные власти смотрели на события иначе. С их точки зрения - оставлять такое преступление безнаказанным значило спровоцировать новые убийства, а возможно и всеобщую резню белого населения, как это уже имело место в Джеймстауне в 1622 г. Вновь вспомнили и не завершенное «дело Стоуна» – должок, который настало время взыскать.
Магистрат Плимута принял решение выслать на остров Блок карательную экспедицию, имеющееся там индейское поселение уничтожить. Миссию возложили на Джона Эндиктотта, помощника губернатора, которого по такому случаю произвели в «капитаны». Он встал во главе отряда из 90 вооруженных колонистов, в помощники ему выделили еще двух капитанов, Джона Андерхилла и Натаниэля Тернера.
Операция против острова Блок планировалась, как показательная – продемонстрировать силу англичан, непреклонность их правосудия.
Отряд Эндикотта погрузился на три речных судна и 22 августа взял курс на остров Блок. Островитяне, прознав про это по «лесному телеграфу», не стали ждать, пока карающая рука пуритан опуститься на их жилища. Они перевезли семьи на материк, на острове остались только воины. Никаких иллюзий по поводу того, зачем прибыли корабли белых, они не питали – незваных гостей встретил град стрел.
Англичане высаживались в такую сильную волну, что мушкетеры на борту не могли прикрыть своих товарищей, прыгавших в воду и строившихся на берегу под градом стрел. Но кирасы и толстые куртки надежно защищали европейцев, и, хотя индейцы стреляли метко, потерь среди белых не было. Лишь один человек оказался ранен в шею, но толстый кожаный воротник спас ему жизнь. Две стрелы получил Андерхилл: одна ударила в шлем, другая пронзила рукав его куртки, не причинив вреда.
Едва отряд оказался на суше, индейцы, верные своей излюбленной тактике, рассыпались в зарослях и отступили.
Эндикотт повел своих людей в глубь острова. Там они нашли брошенный поселок, сожгли его, а всю живность: свиней и собак, перестреляли.
Наутро англичане прочесали остров, имея несколько стычек с мелкими группами индейцев. Всякий раз, выпустив стрелы, дикари удирали. Наконец остров опустел: его обитатели на каноэ ушли к материку, оставив преследователям свои жалкие хижины, которые англичане сожгли. Показательная, как она изначально планировалась, акция возмездия полностью провалилась.
Раздраженный Эндиктотт вновь посадил свою маленькую армию на суда и поплыл в устье Коннектикут-Ривер, к форту Сэйбрук, чтобы выполнить хотя бы вторую часть поручения магистрата – потребовать у пекотов выдачи убийц Джона Стоуна.
С тем он и прибыл в форт Сэйбрук. Его комендант, Лайон Гарднер, стал уговаривать капитана отказаться от своего намерения. Ведь когда плимутский отряд уйдет, указывал он, гнев индейцев падет на форт Сэйбрук, охраняли который только 24 человека. Но Эндиктотт не послушал.
Четыре дня отряд из Плимута простоял в Сэйбруке, главным образом из-за плохой погоды, после чего пошел на судах к ближайшему поселку пекотов. Индейцы были настороже, встретили его стрелами. Англичане ответили огнем. По словам Эндикотта он убил 13 индейцев, сжег поселок и урожай кукурузы.
Пекотам не оставили никакого выбора – припертые к стенке, они встали на тропу войны.
Ни плана ее ведения, ни четких целей они не имели. Сассакус, правда, выслал послов к наррагансеттам, приглашая их к объединению против англичан, но сочувствия не нашел. А в октябре в Бостон прибыл сам верховный сашем наррагенсеттов, Миантономо с двумя сыновьями. Делегация встретилась с губернатором Генри Вэйном. Не желая рвать свои выгодные торговые отношения с колонией, вождь всячески уверял его в том, что «они всегда любили англичан и хотят жить с ними в мире».
В подтверждение он преподнес дар: 40 мерок вампума. Но этого губернатору оказалось мало. Вэйн потребовал еще и военного союза, на что также получил согласие. Сашем пообещал выставить вспомогательный отряд.
Пекоты со своей стороны могли собрать до 1000 воинов. Этих сил хватило бы, чтобы вымести бледнолицых по крайней мере из коннектикутской долины, а также разрушить их торговые центры. Заодно и поквитаться с голландцами за давнее убийство Татобема. Но голландский форт «Добрая Надежда» ни разу не подвергся атаке. Товарно-денежные отношение уже проникли в примитивный мир индейцев и понемногу развращали их. Сассакус, располагая немалой по колониальным меркам военной мощью, все еще питал иллюзии, что конфликт угаснет и он возобновить с белыми торговлю, восстановит свою меховую монополию.
Весь свой гнев, как и предвидел лейтенант Гарднер, пекоты обрушили на его крошечный форт Сэйбрук.
Едва Эндиктотт с его отрядом, разорив индейский поселок, отбыл обратно в Плимут, пекоты произвели первое нападение. Они убили одного из солдат Гарднера, часового, охранявшего других, которые занимались уборкой кукурузы, схватили второго, а троих стали преследовать и загнали сарай, стоявший вне частокола, посреди поля, где было сложено их оружие. Как бы ни было хрупким это убежище, оно уберегло спрятавшихся в нем от немедленной смерти. Просидев в нем всю ночь, англичане слышали, как кричит их пленный товарищ, которого медленно сжигали на костре.
Утром на лодке, с подкреплением из форта, прибыл сам Гарднер и по реке вывез уцелевших.
Жертвами индейцев стали также несколько фермеров и торговцев, неосторожно оказавшихся в этих краях. В трех милях от форта Сэйбрук они поймали купца из Бостона Джозефа Тилли. Его привязали его к дереву на виду у форта, подвергнув изощренным пыткам. Несчастный торговец жил в страшных муках еще три дня.
Гарднер ничем не смог ему помочь, хотя и попытался, сделав вылазку, но потерял двух человек убитыми. Еще один был смертельно ранен стрелой в бок, которая вошла с такой силой, что пронзила ему ребро. Гарднер тоже получил стрелу, но прочная куртка из бычьей кожи оказалась надежной защитой – лейтенант отделался легким ранением.
Сэйбрук оказался в осаде. Колониальные власти про него словно забыли, впав в странное оцепенение. Зимой 1636/37 в «войне» не произошло никаких событий. Вот когда Гарднер благодарил Бога и собственную прозорливость за то, что поставил форт, возведя частокол вокруг источника с водой, а в стенах развел огород. Только так осажденным и удалось вытерпеть зиму.
Но весной ситуация изменилась. Военный отряд пекотов, числом до 200 воинов, 23 апреля внезапно атаковал речной поселок Везерсфилд. Застигнутые за работой в поле, колонисты стали легкой добычей индейцев. На земле осталось шесть убитых фермеров, три женщины и еще двух девушек-подростков нападавшие увели в плен.

Типичная картина внезапного нападения индейцев на поселок колонистов
Только после драматических событий в Везерзфилде плимутские власти зашевелились. Начался сбор ополчения. Каждый, мобилизованный в него, колонист обязан был явиться к месту сбора, вооруженный за свой счет, имея исправный мушкет, холодное оружие (шпагу, тесак), фунт пороха и запас свинца в 20 пуль. В походе ополченец должен был сам себя кормить, для чего ему предписывалось иметь запас зарядов и дроби на разную дичь. Но, как показали события, на охоту времени не оставалось, а дичь встречалась редко, ополченцы сильно голодали.
Командовать отрядом поручили капитану Джону Мэйсону, заместителем у него стал Джон Андерхилл.
Местом сбора отряда назначили Сэйбрук, куда в начале мая Мэйсон и прибыл, приведя с собой 100 вооруженных колонистов. Пекоты отступили от форта еще раньше, оставив только разведчиков. Причиной тому было появление на сцене третей силы. К Сэйбруку неожиданно подошел Ункас с отрядом своих воинов, числом в 70 человек. Изворотливый ум мятежного сашема подсказал ему, что вспыхнувшая война англичан с его соплеменниками дает уникальный шанс возвысится. Если Сассакус потерпит поражение, несомненно встанет вопрос о новом верховном вожде, таком, которого признали бы прежде всего в Плимуте и Бостоне. А кто, как не он, успевший завязать добрые отношения с пуританами, лучший претендент на освободившийся «трон»?
Но дружбу надо было доказать с оружием в руках и Ункас вступил в войну. К весне, узнав о выдвижении отряда англичан к Сэйбруку, он также двинулся туда, взяв столько воинов, сколько мог, за исключением тех, кто остался охранять его «столицу» - Шанток.
Знакомый с местностью, хитрый Лис успел к форту раньше, чем Мэйсон с его плимутским ополчением. Прогнав, вернее напугав, без боя, одним своим появлением крутившийся возле форта небольшой отряд пекотов, Ункас приветствовал коменданта Гарднера, объявил себя верным союзником англичан и разбил лагерь рядом с фортом.
Вскоре подтянулось и ополчение Мэйсона. Ждали также отряд из союзного Плимуту Бостона, но он опаздывал.
Воины Унакаса выглядели, как пекоты, единственным их отличительным знаком была желтая краска, которой они выкрасили руки до локтя. Между Гарднером, Мэйсоном и Андерхиллом возникли разногласия по поводу того, принять или нет эту неожиданную помощь. Гарднер и Андерхилл считали, что при первом удобном случае они ударят в спину. На что Мэйсон, которому принадлежал верховное командование, заметил, что без Ункаса и его искусных в поиске троп и следов разведчиков им будет трудно идти в самое сердце владений пекотов.
Тогда Гарднер потребовал доказательства лояльности.
Чтобы убедится в верности новых союзников, им предложили разобраться с разведчиками пекотов, все еще прятавшимися у реки. Ункас тотчас отрядил на поиски часть своих людей. На следующий день он положил к ногам Мэйсона три отрезанные головы и привел одного пленного, которого по его приказу показательно казнили, привязав между деревьями и разорвав пополам. Такое доказательство лояльности англичанами было сочтено вполне достаточным.
Мэйсон и Андерхил обсуждали два плана удара по пекотам. Первый предусматривал поход морем к устью реки Пекот и высадку десанта в центре владений Сассакуса. Но этот план отклонили.
Второй – более длинный и долгий пеший маршрут через владения наррагансеттов. Этот вариант и был утвержден, главным образом потому, что их вождь Миантономо по договоренности с губернатором Вэйном обещал дать своих воинов в помощь.
На том и сошлись. Из Сейбрука Мэйсон на судах перебросил свое смешанное, англо-индейское войско во владения Миантономо. Сашем встретил его дружески, подтвердив, что верен союзническому долгу. В помощь англичанам он собрал 500 воинов.
Так и не дождавшись подкрепления из Бостона, сводная армия двинулась по индейской тропе к Павкатук-Ривер, за которой начинались земли пекотов и стояли два самых крупных их селения: Веншукс и Мистик. Оба селения были защищены частоколом. Сколько в них находится воинов, никто точно не знал, предполагали что 200 – 300 в каждом.
Едва вступив на враждебную территорию, Мэйсон обнаружил, что его армия тает, как снег на солнце. Не желая сражаться со своими братьями по крови, наррагансетты дезертировали сотнями, к концу пути их осталась всего горстка. Только «желторукие» Ункаса безмолвно следовали за своим вождем.
Потрясенный, капитан Мэйсон спросил его, можно ли рассчитывать, что оставшиеся наррагансетты не бросят его в бою?
«Они побегут все до единого, – ответил Ункас. – Но мы все будем биться вместе с вами!».

Ункас предоставляет англичанам доказательство своей лояльности - отрезанные головы пекотов
Так и вышло: когда отряд достиг цели, у Мэйсона оставалось 100 англичан, 70 «желторуких» и менее сотни наррагансеттов. Военная ценность последних была столь сомнительна, что их решено было в бой не вводить, а расставить позади кордоном – ловить уцелевших после битвы пекотов.
К форту Мистик англичане подошли на закате. Хотя его люди устали после утомительного перехода, Мэйсон решил атаковать. Англичане разделили силы поровну: Мэйсон, с половиной своих людей, встал напротив северного входа, Андерхилл и Ункас со своими воинами - у южных.
По сигналу, оба отряда пошли на штурм. Короткая схватка в воротах, пока их разбивали топорами, стоила жизни двум англичанам. Как только баррикады, преграждавшие вход, рассыпались и штурмующие ворвались внутрь, бой превратился в отдельные стычки.
Мистик был тесно застроен хижинами, между которыми причудливо разбегались утоптанные дорожки. Очень скоро капитан Мэйсон понял, что не управляет ходом событий. Индейцы появлялись из мрака, пуская стрелы, нападали из боковых проходов и там же исчезали. Англичане, неповоротливые в своих кирасах и толстых куртках, безуспешно толпились в потемках, стреляя наугад.
Мэйсон писал в мемуарах, что идея поджечь форт пришла ему в голову, когда он увидел нескольких своих солдат, которые стояли, воткнув шпаги в землю, в полной растерянности: «Было очевидно, что мы так ничего не добьемся».
По приказу капитана солдаты стали поджигать хижины. Андерхилл со своей стороны, увидев зарево, тоже развел огонь. Чтобы пламя быстрее занялось, в него горстями бросали порох. Запалив поселок с двух сторон, так что огонь отрезал оба выхода, англичане поспешно убрались наружу.
В считанные минуты Мистик превратился в сплошное огненное море. Пожар распространялось так стремительно, что мало кто вырвался из этого страшного огненного капкана, а те, кому это удалось, находили смерть от пуль англичан или томагавков их краснокожих союзников. За один лишь час со вторым по величине поселением пекотов все был кончено.
По оценке самого капитана Мэйсона сгорело заживо до 700 индейцев. Потери победителей исчислялись двумя убитыми в начале боя и двумя десятками раненых, но только четверо находились в таком состоянии, что не могли идти.
Наутро на помощь Мистику прибыл сильный отряд пектов из индейской «столицы» – Веншукс, но когда индейцы увидели дым, поднимавшийся над развалинами, обуглившиеся трупы своих соплеменников, мужество покинуло их. Пекоты так и не рискнули напасть на истощенный отряд Мэйсона, отступавший к берегу, где его ждали лодки и запоздалое подкрепление – отряд в 50 ополченцев, прибывших, наконец, из Бостона под командованием капитана Патрика. Оба командира пришли к выводу, что сил у них не достаточно, а, главное, истрачено все продовольствие, и поход на этом завершился.

Форт Мистик, подожженный английским колониальным ополчением
Для Сассакуса ужасная жертва Мистика стала полной катастрофой, пекоты разуверились в своем вожде и уже не помышляли о войне.
Однако события развивались совсем не так, как рассчитывал Ункас. Племя распалось на несколько групп, каждая думала только о бегстве. Чтобы окончательно покончить с ними, Бостон, спустя месяц после уничтожения Мистика, собрал свежий отряд, 120 вооруженных колонистов, под командованием Израэля Стоутона. Стоутон двинулся, чтобы разорить Веншукс, но нашел поселок брошенным. Англичане начали прочесывать местность и обнаружили большую группу индейцев, прятавшихся несколькими милями к северу в болоте под названием Охомоваки (Совиное гнездо). Последовала резня: пуритане убили до 40 пекотов, включая женщин и детей, остальных пленили.
Ободренные собственными успехами и легкостью, с какой была выиграна вся кампания, власти обеих колоний направили всем племенам залива предупреждение, что будут карать всех, кто даст убежище беглецам. Само слово «пекот» оказалось под запретом. Англичане объявили, что отныне это племя как таковое не существует. Пойманных индейцев свозили в Бостон, где клеймили и продавали карибским работорговцам.
Сассакус сумел уйти. С ним оставались лишь несколько ближайших советников. Преследуемый Ункасом, он сумел добраться до земель могавков (одного из племен конфедерации ирокезов), где след сашема на некоторое время затерялся.
Могавки в то время не испытывали симпатий к англичанам и не состояли с ними в договорах. Но и ссориться с ними не хотели - в августе 1638 года они прислали в Бостон шесть скальпов: один – Сассакуса, пять других – его последних приверженцев. Был ли это действительно скальп сашема, или могавки укрыли его у себя из солидарности, не известно – генной экспертизы тогда не существовало.

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению