ГЛАВА - 55
ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В ВИРДЖИНИИ. СОЖЖЕНИЕ ДЖЕЙМСТАУНА

Повстанцы Бэкона покидают горящий Джеймстаун
Фрагмент полотна Говарда Пайла
Второй поход Бэкона против индейцев оказался намного труднее и продолжительнее первого. Памунки проведали о его выступлении и спрятались в потайном месте на болоте, куда только они и знали дорогу. Ополчение не имело проводников и точной информации о его местонахождени.
Дважды англичанам встречались небольшие поселки разных племен, затерянные в лесу, но их обитатели убегали раньше, чем удавалось их окружить.
Поход затягивался и, как всегда, возникли проблемы с продовольствием. Часть ополченцев, набранная в северных графствах, которые избежали индейских нападений, стала роптать. Бэкону пришлось прибегнуть ко всей силе своего красноречия, чтобы вдохновить солдат, а он был мастер убеждения, но все же значительную часть своих людей ему пришлось отпустить обратно.
С ним осталось не более полутора сотен человек, куда их вести дальше он не знал. Поход превратился в утомительное, наугад, блуждание в зарослях. Но отступить он не мог и не хотел, на кону стояла его репутация.
В Вирджинии тем временем долгое отсутствие Бэкона побудило губернатора Беркли на активные действия. Удача сама шла ему в руки. Он получил тайную записку от капитана «Ребекки» Ларимора, в которой тот предлагал сдать свой корабль, захваченный мятежниками. Губернатор поспешил воспользоваться таким шансом. Захват обоих кораблей, которыми, напомним, командовали лейтенанты Бэкона Бланд и Карвер, он поручил одному из своих офицеров, Филиппу Лудвелу.
С 26 наемниками на двух лодках Лудвел взял на абордаж «Ребекку». Капитан Ларимор и его английская команда во время нападения вскрыли оружейную кладовую, вооружились и подняли бунт на борту. Бланд растерялся и сдал корабль.
Карвер в это время пьянствовал на берегу, его судно, всего лишь маленький не вооруженный шлюп, было также захвачено без единого выстрела. Увидев нацеленные на него пушки «Ребекки» экипаж шлюпа сдался.
Беркли торжествовал. Удача стала улыбаться ему. Захват флотилии Бэкона, делал его полным хозяином залива Чесапик и рек, рассекавших колонию на несколько частей. Теперь у него было два пушечных корабля: «Адам и Ева» и «Ребекка», и 16 мелких, которые он конфисковал, где только мог. Контролируя залив и реки, Беркли мог высадиться в любой части Вирджинии, но он воспользовался ситуацией, когда лидер восстания отсутствовал, и ему открылась возможность вернуть себе свою столицу.
В сентябре 1676 года его небольшой флот внезапно появился на виду у Джеймстауна.
В городе квартировало по меньшей мере 400 повстанцев Бэкона, но командовавший ими Томас Хансфорд испугался. Никто не знал, где Бэкон и что с ним стало. В полной растерянности были приставленные к Хансфорду оба его советника: Лоуренс и Друммонд. Без своего решительного и харизматичного предводителя они не знали, что делать. Их войско, при виде губернаторской флотилии, охватило волнение. Прошел слух, что Бэкон погиб, а значит – все потеряно.
Ночью началось массовое дезертирство. Видя, что их солдаты разбегаются, Хансфорд, Лоуренс и Друммонд последовали их примеру. Им уже чудилось, как петля затягивается на их шее.
Бэкон, однако, был жив, хотя и не совсем здоров. Из своей лесной экспедиции он возвращался победителем. После долгих блужданий, англичане все же нашли тайную стоянку несчастных памунки, напали на нее и перебили почти всех, кто там находился. Его уже считали погибшими, когда утомленный долгим маршем и обремененный пленниками, отряд мятежников вышел из лесов.
Во время этого похода Бэкона подхватил лихорадку. Но болезнь не повлияла на его решимость и принятие нужных решений. Другой на его месте, узнав, что в его отсутствие враг захватил столицу колонии, лишил его флота, рассеял его армию дрогнул бы. Но Бэкон обладал всеми необходимыми задатками незаурядного предводителя и военачальника.
Подавив недомогание, он немедленно приступил к новому набору ополченцев. Разгром памунки сыграл свою роль, слава его только возросла. Реформы, которые он провел или, по крайней мере декларировал, завоевали ему сердца простых колонистов. В его отряд готовы были записаться даже женщины. Ветераны, с которыми он ходил в походы против индейцев, единодушно заверили его в своей верности.
Бэкон действовал быстро. Как только его силы достигли 300 человек, он выступил прямиком на Джеймстаун.
У Беркли было больше людей, были пушки и корабли. Но он предпочел пассивную оборону. Его роялисты укрылись за оборонительным валом, поставив на нем три орудия. Губернатор мрачно ждал подхода своего ненавистного врага. Нетрудно представить его настроение в эти дни. Он ведь уже считал, что с мятежом, который черным пятном лег на его 30 летнюю, безупречную, как он полагал, карьеру губернатора, покончено, и вот – все начинается сначала. Бэкон вновь стоит у стен города, а он заперт в собственной столице.
Беркли был до того растерян и подавлен, что не сделал ничего, когда повстанцы появились на расстоянии немногим более выстрела из пушки, и, несмотря на то, что были измучены долгим маршем, стали быстро рыть стрелковую траншею, а позади нее строить укрепленный лагерь.
Их боевой дух был высок. Некоторые из них, вопреки приказам Бэкона, даже побежали к валу, за которым засели роялисты, и под дулами их пушек завязали перестрелку. Бэкону стоило большого труда отозвать их.
Наутро Беркли решил таки действовать. Его пушки открыли огонь по возведенным за ночь земляным укреплениям колонистов. Одновременно флотилия роялистов приблизилась к берегу насколько это возможно, начав обстрел мятежников со стороны реки. Однако те настолько зарылись за ночь в свои траншеи, что эти обстрелы не причинили им видимого ущерба. 
Повстанцы даже одержали небольшую победу. Они интенсивно отвечали на огонь, всего лишь из мушкетов, по неприятельской флотилии и заставили сдаться один шлюп. Его команда бежала на лодке, бросив свой корабль, который сдрейфовал на мель и позднее был захвачен.
Так началась осада Джеймстауна, продлившаяся, впрочем,  недолго. День ото дня отряд Бэкона усиливался, к нему подходили новые добровольцы. Беркли понимал, что, если и дальше он будет сидеть сложа руки, ему придется сдать город. И тогда он опять окажется в роли беглеца, а Бэкон вновь станет хозяином Вирджинии.
Губернатор колебался. Он не слишком верил в надежность своих наемников. Но выхода у него не было – губернаторские войска предприняли единственную и безуспешную атаку на позиции колонистов. Она стоила десяти убитых и захлебнулась, наткнувшись на плотный встречный огонь.
Наступило затишье. Бэкон послал за пушками, которых у него не было.
Ни у кого уже не оставалось сомнений, что идет настоящая гражданская война. На одной стороне – роялисты, для которых Беркли олицетворял власть далекого короля и местной аристократии, на другой – простые колонисты, сражающиеся за свои политические и экономические права. Впервые американцы стреляли в американцев, хотя еще не называли и даже не считали себя таковыми. Были уже убитые, были пленные, были заложники.
Через несколько дней Бэкон получил, наконец, пушки, во всей колонии их  нашли только 3, небольшого калибра, но и этого хватило. Одну нацелили на корабли роялистов, две другие принялись обстреливать вал, за которым укрылись защитники города.
У Беркли и его сторонников сдали нервы. На военном совете роялисты единодушно решили эвакуироваться, вновь возвратиться на восточный берег залива, свою старую и неприступную базу, где и ждать прихода королевских войск.
Эвакуация проходила в спешке, напоминавшей бегство, под грохот пушек. Беркли имел достаточно кораблей, чтобы забрать с собой не только своих солдат и верных сторонников, но все немногочисленное население Джеймстауна: тех, кто отказывался, загоняли на борт силой.
Второй раз, 19 сентября 1676 года, Натаниэль Бэкон триумфатором вступил в столицу колонии, но она была пуста и безжизненна. Не полнились, как обычно, весельем трактиры и толпа не высыпала поглазеть на входившее в Джеймстаун войско.
Вдалеке, у излучины реки виднелись паруса уходящей эскадры роялистов. Возглавляли её «Ребекка» и «Адам и Ева», их английские команды были целиком и полностью на стороне губернатора.
Отныне сэр Беркли с его кораблями, наемниками и вооруженными слугами своих приспешников вновь становился постоянной подвижной угрозой. Было ясно, что, как только повстанцы покинут город, ничто не помешает ему вновь занять его.
Поэтому на совете мятежных офицеров было принято беспримерно радикальное решение – сжечь Джеймстаун!
Бэкон лично запалил одно из зданий и вскоре старейший из европейских городов, возникших на американском берегу, первенец английской колонизации, окутался густыми облаками дыма, превратившись в один огромный костер...

К следующей главе    К предыдущей главе   К оглавлению