ГЛАВА - 91
ВОЙНА С ЯМАСИ. ЗАГОВОР ПЛЕМЕН

Рейд индейцев и нападение на плантацию
Слабостью Южной Каролины оказалось полное отсутствие четко продуманной военной, оборонительной системы. В отличие от других колоний, уже переживших ранее войны с индейцами, такими, как  Массачусетс, Вирджиния и Мэн, здесь не существовало пограничных фортов, способных укрыть население ближайшего поселка, ни гарнизонных домов, ни списков ополчения, ни заранее назначенных его командиров. Недавнюю войну с тускарора (гл. 89) Каролина выиграла исключительно руками индейцев. Теперь же, кроме как на самих себя, колонистам не на кого было положиться.
При первых же известиях о восстании ямаси, губернатор Крейвен спешно стал сколачивать отряд из вооруженных горожан. В Чарльзтауне периодически стреляла пушка, оповещая жителей округи об опасности. В следующие несколько дней сюда непрерывно тянулись с окрестных плантаций и ферм вереницы повозок со скарбом колонистов, кто побогаче, и цепочки беженцев, с ручными тележками и просто с мешками за плечами - кто победнее.
С ними же брели их рабы, индейцы не считали их равными себе и также жестоко расправлялись с чернокожими невольниками, как и с европейцами.
Эти несколько дней после убийств в Покоталиго, свидетельствуют о растерянности властей Каролины с одной стороны, и слабости индейцев с другой. Ямаси так и не пошли на город, а разорили и разграбили окрестности. 
Они застали врасплох прихожан, явившихся в Страстную пятницу в приход Святого Варфоломея, между реками Комбахи и Эдисто, убив несколько десятков из них. Только немногим, которых собрал и увел священник, отец Осборн, удалось спастись.
Со своей стороны целую неделю губернатор Крейвен не решался высунуть нос из города. Он спешно вызвал к себе из Порт-Ройаля "Тускарора Джона" -  Джона Барнела, который имел пусть и неудачный, но все же опыт войны с индейцами.
Корабли повезли письма с просьбой о помощи в соседние колонии: Вирджинию, Массачусетс, Нью-Йорк и даже в Лондон.
Самый способный военачальник, победитель тускарора, Джеймс Мур (младший), в хрониках войны на этом этапе не упоминается, видимо ему и доверили плыть в Англию за поддержкой.
Через несколько дней после трагедии в Покоталиго стал ясен и масштаб бедствия. Несколько выживших вернулись в Чарльзтаун с известием, что резня торговцев произошла в тот же самый день и в других племенах: в селениях катоба, криков, чероки, апалачей, даже таких удаленных, как чокто, коветас, талапуса и других.
С особой жестокостью индейцы убили торговца Джона Джонсона, против которого они прежде подали несколько жалоб, но без какой-либо реакции со стороны властей колонии.
В селении криков центром восстания стало селение Куэта, где правил старый вождь, которого англичане называли - Бримс. Не ограничившись тем, что его воины истребили торговцев в деревнях собственного племени, Бримс направил отряд в земли соседних чикасо, пытаясь и их привлечь к резне и войне против белых. Но чикасо отказались, у них не было трений, споров и границ с Каролиной.
Только через неделю с начала войны губернатор Крейвен решился на ответные действия. По его его плану сам он с 250 вооруженных колонистов собирался идти на Покоталиго напрямую, по наезженной за долгие годы торговой дороге.
В это же самое время "Тускарора Джон" - Барнуэл, вновь возведенный в полковники, с меньшим отрядом - ополчение из Порт-Ройаля, которое он привел с собой, на мелких судах должен был проследовать по реке и напасть на столицу ямаси с берега, где частокол отсутствовал. К нему присоединился небольшой отряд капитана Мак-Кея, все его люди, как и сам Мак-Кей являлись профессиональными охотниками за рабами.
Но когда Барнуэл приплыл к Покоталиго, то оказалось, что поселок пуст. Все воины, за исключением горстки совсем старых и подростков с луками, ушли на войну. Едва завидев на реке лодки с вооруженными людьми, все они, и женщины, похватав детей, бежали в другой свой поселок, расположенный вверх по течению - Салкехатчи. Мак-Кей с его охотниками за головами преследовал их и убил нескольких.
В Покоталиго Барнуэл обнаружил большие запасы продовольствия и множество других припасов и товаров - индейцы свозили сюда все награбленное.
Путь Крейвена оказался не столь легким. Поначалу  движению его колонны ничего не мешало. До Покоталиго, где он собирался объединиться с Баруэлом, оставалось всего миль 12, дальше дорога углублялась в лес.
На ночь глядя и без предварительной разведки губернатор идти не решился. К тому же его люди устали и Крейвен приказал разбить лагерь, на открытом месте, подальше от зарослей неподалеку от оставленного при его появлении индейцами селения Садкече.
Предосторожность оказалась не лишней. Впереди ждала засада, и она бы сработала, не остановись англичане на ночевку.
Видя, что добыча в капкан не идет, индейцы, расположившиеся среди деревьев, решились на внезапную атаку. Выйдя из леса, они образовали полумесяц вокруг лагеря и открыли пальбу из всех своих ружей.
Отчет об этом бое позднее был опубликован в газете "The Boston Newsletter" и этот клочок газетной бумаги - все, что о нем известно. В нем, со слов Крейвена, утверждалось, что на него напали около 500 индейцев, что было, разумеется преувеличением. Малочисленное племя ямаси не могло выставить такого числа воинов.
На самом деле "Битва при Садкече", как ее окрестили в Каролине, длилась всего 45 минут, вылившись в жаркую, но мало эффективную перестрелку. После чего индейцы отступили, потеряв до двух десятков своих воинов, примерно такие же потери понесли англичане. Но для ополчения это была победа, для индейцев- поражение, имевшее последствия.
Впервые столкнувшись с крупным отрядом англичан, ямаси поняли, что те уже оправились от шока и сами готовы наступать. С этого дня индейское войско рассыпалось на мелкие отряды и перешло к типично партизанской войне, которая могла тянуться бесконечно.
На следующий день Крейвен, послав, для поднятия духа в Чарльзтаун сообщение о своей победе, разукрасив ее самыми яркими красками, продолжил свой марш и достиг Покоталиго, уже занятого отрядом Барнуэла и Мак-Кея.
Идти далее англичане не решились, опасаясь оставить свою столицу без защиты. Крейвен с его войсками вернулся в Чарльзтаун. Барнуэлл и его ополчение возвратилось в Порт-Ройал.
В Покаталиго остался гарнизон под командованием Мак-Кея. Здесь он стал вербовать пополнение из подобного же отребья, из которого состоял его отряд, но, видимо, такие люди и нужны были для такой войны. Из бывшей индейской столицы Мак-Кей сделал несколько успешных вылазок, его головорезы, привыкшие к хождению по опасным болотам и джунглям, каждый раз возвращались с пленными и новые рабы-ямаси стали вновь выставляться на торгах в Чарзльтауне.
В начале мая Барнуэл вновь собрал колониальный совет, принявший ряд решений о ведении войны. Один из пунктов, в частности, запрещал покидать колонию мужчинам призывного возраста. Также разрешалась временная реквизиция средств транспорта и кораблей для перевозки войск и припасов. Был объявлен набор в армию негров-рабов, им обещали свободу, если они убьют одного индейца. Но мушкеты черным не доверяли, вооружали копьями.
Наиболее важным пунктом повестки стало решение о создание цепи импровизированных фортов на основе наиболее крупных плантаций с их прочными и вместительными хозяйственными постройками. Но не далее, чем в 30 милях от Чарльзтауна.
Этот пункт оказался и самым трудно выполнимым, поскольку не хватало людей, чтобы занять эти временные укрепления достаточно сильными гарнизонами, и даже рабочих рук, чтобы обнести их частоколами. Направленные туда рекруты часто дезертировали, чтобы повидать свои семьи.
Эти работы и меры, по увеличению численности ополчения, заняли весь май, который, в остальном, прошел относительно спокойно. После падения их столицы, Покоталиго, ямаси бросили все свои оставшиеся девять поселков и мигрировали, частью к крикам, но в большинстве своем - в испанскую Флориду.
Лишь изредка мелкими группами они все еще совершали набеги на дома и фермы, брошенные их обитателями.
Индейцы на захваченной ферме. Рисунок Роберта Гриффинга
Но в июне неожиданно на колонию обрушилась новая волна индейского нашествия, на этот раз - с севера. Индейский заговор действительно существовал - за оружие взялось племя Катоба, а также союзные им конгари, пи-ди, кейп-фир и прочие. Чтобы у читателя не пошла голова кругом от таких странных названий, придется пояснить, что ни одно из этих "племен" таковым не было, речь о кланах, называвши себя по названию рек или других мест обитания: Пи-Ди, Кейп-Фир (Мыс страха) и Конгари - все это реки, пересекавшие Каролину. Некоторые из их обитателей относились к крикам, другие - к чероки и тем же катоба.
Первой "северные" индейцы внезапно атаковали крупную плантацию Джона Херна, находившуюся на самой границе с их территорией. Действовали они хитростью. Сначала вперед вышла маленькая группа всего из нескольких человек во главе с вождем, якобы поговорить о торговле или купить еды.
Херн охотно угостил незваных гостей обедом, послал работников принести несколько мешков с провизией.
Гости же, оглядевшись, не видя ни часовых, ни вооруженной стражи, ни признаков тревоги, раскроили Херну череп томагавком, затем перебили всю его семью и работников.
Такую же тактику индейцы применили, когда подошли к следующей плантации на реке Каупен, принадлежавшей богатому землевладельцу Бенджамину Шенкингу. В отличие от фермы Херна его дом и главные строения были окружены частоколом. Видимо сюда уже докатились какие-то слухи о набеге, поэтому сам владелец уехал, доверив охранять свою собственность надзирателю по фамилии Редвуд. Под командой Редвуда находилось около 20 человек: стражников и вооруженных работников плантации. Здесь же укрылись их семьи.
И вновь индейцам удалась их прежняя уловка: их вождь с несколькими воинами подошел к воротам, крикнув, что они они пришли купить продовольствие и продать меха.
Редвуд поверил и открыл ворота. Ему тут же проломили голову, а вслед за "торговцами" внутрь хлынул поток прятавшихся неподалеку воинов, истребивших в форте весь гарнизон. Пощадили лишь нескольких молодых женщин, чья участь была не завидной.
Следующей целью набега стала небольшая французская община Сент-Джеймс, основанная эмигрантами- гугенотами (французскими протестантами, близкими англичанам по вере).
Но гугеноты, осознававшие опасность жизни на на границе племен, имели оружие, мобилизационное расписание и систему гарнизонных домов - единственные во всем графстве. Центром их обороны стал сложенный из камня большой дом их пастора Ришбура.
Вторгнувшись к гугенотам и попав под ружейный огонь из окон гарнизонных домов, нападавшие решили не искушать судьбу, оставили общину в покое, и двинулись дальше на юг, разоряя все окрестные фермы.
Перепуганные колонисты бежали в сторону единственного крупного городка в тех местах - Гуз-Крик. Оттуда на помощь прискакал сильный конный отряд из 90 всадников под командованием капитана Баркера. С его появлением индейцы скрылись в лесу.
Не искушенный в военном деле и индейских хитростях, Баркер решил преследовать врага по горячим следам, надеясь на быстроту своих всадников и пребывая в наивной уверенности, что конный белый сильнее пешего краснокожего.
За свою самонадеянность капитан  жестоко поплатился: в лесу индейцы, казалось, помышлявшие лишь о бегстве, остановились и организовали засаду в виде подковы. В зарослях кавалерия Баркера потеряла все свои преимущества и, въехав в эту "подкову", была буквально расстреляна из-за деревьев.
Потеряв 27 человек из своего отряда только убитыми, англичане бежали, оставив в лесу, в числе других павших, и тело своего командира.
При известии об этой трагедии Гуз-Крик обезлюдел. Многие жители, забрав семьи, пешком и на повозках, стали уходить в Чарльзтаун и Порт-Ройал, и так уже переполненные беженцами.

Малоимущие беженцы, спасающиеся от нападения индейцев
Кстати, Гуз-Крик был родным городом Джеймса Мура, победителя тускарора. Но тот отсутствовал, и власть взял в свои руки один из лидеров городской общины, Джордж Чикен. Хотя у Чикена и была "куриная" фамилия ("Цыпленок" - так она буквально переводиться), но отнюдь не куриная душа, он обладал хладнокровием, волей и авторитетом среди жителей.
Чикен принял командование над остатками отряда Баркера, провозгласил сам себя капитаном (чин командира ополчения) и стал собирать добровольцев из жителей, кто еще остался, чтобы идти на выручку в Шенкинг.
В городе бил барабан, указывая место сбора. Всего набралось 120 вооруженных добровольцев, частью пеших, частью конных.
Едва они собрались, как 13-го июня появились новые беглецы, сообщившие, что индейцы грабят плантацию всего в 4-х милях от города в месте, где находились несколько больших прудов и болото.
Не оставалось сомнений, что если их не остановить, то скоро они пожалуют и в Гуз-Крик.
Чикен решил не ждать, а двинуться навстречу, рассчитывая, что занятые грабежом, индейцы будут не столь бдительны.
Свой отряд он разделил на три части: две стали осторожно обходить ферму, чтобы отрезать индейцам путь к отступлению, сам капитан с остальными людьми залег по обе стороны дороги, в посадках, чтобы атаковать с фронта, когда обе его группы закончат окружение.
Но случайность все спутала, несколько краснокожих налетчиков появились на дороге, ведущей с фермы на Гуз-Крик. Не дожидаясь, когда его засаду обнаружат, капитан приказал стрелять.
Уже не скрываясь, англичане атаковали индейцев, которые рассыпались по огромной плантации по нескольку человек, ища поживы. Внезапно атакованные, они не успели собраться и не смогли дать отпор. После незначительной перестрелки они бежали в совершенном расстройстве.
Только на плантации осталось около 10 убитых воинов. Во время преследования, в котором особо свирепствовала недобитая кавалерия покойного Баркера, англичане истребили еще около 30.
"Битва у прудов" закончилась полным разгромов авангарда индейской армии вторжения. "Капитан-Цыпленок" также освободил несколько пленных и отбил часть оружия, захваченного в Шенкинге. 
Другие отряды индейцев, еще остававшиеся в провинции, получив весть об этом поражении, а главное, о неприемлемо больших по их меркам потерях, отступили и ушли в свои земли. 
Через две недели  после победы в "Бою у прудов" сам губернатор Крейвен выступил с ополчением из 100 вооруженных колонистов, сотни негров-копьеносцев и группы крещеных индейцев, намереваясь объединится в Гуз-Крик с силами воинственного капитана, а также подкреплением, ожидавшимся из Северной Каролины. И уже из Гуз-Крик он собирался предпринять наступление на селения индейцев, напавших на северные плантации, покарав их за столь опустошительный рейд.
Но этот поход пришлось прекратить, едва он начался. Вскоре после перехода через реку Санти Крейвен получил известие о том, что Каролина вновь подверглась нападению, на этот раз - с юга. Большие силы из 500-700 апалачей и союзных кланов пересекли по мосту реку Эдисто и напали на приграничное поселение Нью-Лондон, что лишний раз свидетельствует о наличии индейского заговора с участием как минимум нескольких племен.
Один из колонистов по имени Чарльз Родд, торговец из Чарльзтауна, писал своей родне в Англию:
"Апалачи и другие южные индейцы напали на Нью-Лондон и уничтожили все плантации по пути, кроме моей, леди Блейкс, полковника Эванса и некоторых других, а также сожгли плантации мистера Буна и корабль, который он строил...".
Нападение на Нью-Лондон было отражено гарнизоном, нападавшие рассредоточились на восток и север вдоль реки и находились не далее, как в 10 милях от Чарльзтауна, когда узнали о скором возвращении губернатора Крейвена с его войском.
Боя принимать они не стали и отступили тем же путем, каким и прибыли - через реку Эдисто, разрушив за собой мост.
Некоторые ушли берегом на своих каонэ. Несмотря на внушительный масштаб вторжения англичане потеряли всего около 10 убитыми - фермеры, застигнутые в полях. Остальные попрятались на укрепленных плантациях, приспособленных под "форты".
Примерно столько же воинов лишились индейцы в столкновении с ополчением Нью-Лондона.
И еще несколько их каное, пытавшихся уйти вдоль побережья, потопил у прибрежного острова Дафуски случайно оказавшийся на их пути торговый корабль капитана Стоуна.
Это была последняя массовая индейская атака, после чего наступило затишье.
В Каролину наконец начала поступать помощь из соседних колоний. Правда, в таком масштабе, что ее вообще трудно назвать помощью.
Бостон, столица самой сильной и многолюдной из колоний, способной за неделю собрать армию в 2-3 тысячи человек и обладавший флотом, прислал лишь корабль "Валор", который привез 120 мушкетов и порох к ним. Причем, эту поставку пришлось еще и оплатить - рассчитались оленьими шкурами.
Вирджиния согласилась направить отряд из трехсот рекрутов, но обставила эту помощь условием - поскольку этих людей пришлось призывать в разгар полевых работ, взамен Каролина обязывалась прислать на время их службы столько же черных рабов. Разоренная Каролина отказалась, ей самой не хватало рабочих рук.
В итоге все же сошлись на компромиссе - 100 рекрутов в обмен на 100  крепких рабов, но женского пола, то есть - рабынь.
В начале августа Крейвен вновь собрал свой Совет. Главным его решением стал новый закон о военной службе. Ополчению теперь стали платить, 4 фунта стерлингов в месяц, что сразу же снизило масштабы дезертирства.
После новой мобилизации в конце лета 1715-го года вооруженные силы Южной Каролины насчитывали 800 человек: 600 вооруженных колонистов, 100 вирджинцев, черная рота капитана Пайта (50 копий) и пол сотни крещеных индейцев - скаутов.
Северная Каролина, несмотря на свою малочисленность, мобилизовала две неполные роты по 50 человек в каждой. Одной командовал Теофил Гастингс другой Морис Мур (брат Джеймса Мура). Они все еще оставались в Гуз-Крик, после того, как Крейвен вынужден был вернуться в Чарльзтаун из-за вторжения апалачей.
Осенью  из Англии возвратился, наконец, сам Джеймс Мур. Ему немедленно присвоили звание генерала и поставили во главе войска.
Но как закончить войну, никто не знал.
Как писал один из участников событий, уже упоминавшийся Чарльз Родд: "Индейцы стремятся лишить нас продовольствия, отщипывая по кусочкам, нападая на поля и уничтожая скот. Они не идут на общее сражение. Сами же, как пираты, никогда не стоят на месте, носят с собой все свое имущество. Их воины могут без устали идти сутки, потребляя лишь горсть сырой кукурузы и воду из луж".

Индейский пленник. Стычка ополчения с индейцами
Англичане не предпринимали никаких действий, пока на полях не убрали урожай. Только после этого организовали первую экспедицию. Капитан Роберт Даниэль с отрядом направился к северным истокам реки Альтамаха, где, по некоторым сведениям, осели бежавшие ямаси.
Дэниэль дошел до индейского поселения Хупо (см. карту), найдя его брошенным и убедился, что ямаси мигрировали дальше, во Флориду, кстати - свою бывшую родину.
Вторую экспедицию предполагалось направить против северных индейцев, но она так и не состоялась. После того, как "Капитан-Цыпленок" отразил с таким уроном их нашествие, племя катоба и союзный ему клан конгари сами запросили мира, действуя через посредника - губернатора соседней Вирджинии, Спотсвуда.
Оставался последний источник возможной угрозы - это крики и чероки. Хотя официально они не участвовали непосредственно во вторжениях, но в Страстную пятницу убили всех торговцев, находившихся на их  территории и забрали их товары.
На очередном собрании губернаторского совета в Чарлзьтауне решено было прибегнуть к силовой дипломатии, действовать методом кнута и пряника.
В села чероки отправили двух парламентеров из числа торговцев, знавших туда дорогу. На такое опасное дело пришлось вызвать добровольцев, пообещав каждому 500 фунтов стерлингов - огромная сумма в то время.
Взвались: Елеазар Уиган и Роберт Гилкрест. Через них чероки передали приглашение возобновить торговлю, если они выйдут из войны, и прощение за убийства торговцев прошлой весной, если они разорвут союз с криками.
Посланцев уже считали погибшими, когда в конце октября Гилкрест и Уиган вернулись с делегацией из 8 старост различных селений чероки - выкурить трубку мира и договориться о возобновлении торговли. Воодушевленные этим событием, плантаторы в большем количестве вернулись на свои опустошенные участки.
Но в Чарьзтауне посчитали, что этого недостаточно. Заключить мир можно было лишь в главном городе племени - Тугалу, там собирались верховные вожди кланов.
Тогда и применили кнут: из Гуз-Крик в Тугалу выступил отряд в 300 человек, под командованием Мориса Мура. Он состоял ополчения Северной Каролины - 100 рекрутов, местной роты капитана Джорджа Чикена и приданной им для усиления черной роты Пайта, состоявшей из вооруженных негров-рабов.
Отряд двинулся к реке Саванне и занял индейское поселение Саванна-Таун - бывший английский торговый пост. Селение оказалось безлюдным.
Отсюда Мур по старой торговой тропе на левом берегу продолжил марш к Тугалу, вверх по течению реки. Индейцы следили за ними, но не нападали.
Мур достиг Тугалу 30 декабря, встал неподалеку лагерем, а к индейцам послали эмиссаров для переговоров. Они состоялись в Круглом Доме в центре индейской столицы, где обычно проходил совет вождей.  Переговоры показали, что среди чероки нет единства взглядов, их лидеры разделились на две "партии", одна стояла за войну, другая - за мир.
На счастье англичан, Тугалу - являлась главным оплотом партии мира.
Итогами переговоров стало предложение индейцев - подождать пару недель, когда в город прибудет специальная делегация криков, тогда все и решиться.
Партия войны, однако не дремала, уже потом стало ясно, что ее представители только затягивали переговоры, все это время пытаясь добиться от криков согласия присоединиться к войне. Она должна была начаться с истребления отряда Мура, для чего целое войско, числом около 200 криков, прибыло в окрестности Тугалу и притаилось в ближайшем лесу, ожидая сигнала.
Но произошло неожиданное.
Через две недели действительно прибыли вожди криков - делегация из 7 человек. Индейский совет снова собрался, но никого из белых на него не позвали и никто не знает, что стало той ключевой причиной, которая положила конец войне и получила название "Резня в Тугалу".
В ночь с 26 на 27 января в лагере англичан услышали страшный шум, доносившиеся из столицы чероки. Там что-то происходило, мелькали факелы, раздавались выстрелы и предсмертные крики.
К утру все стихло и группа старейшин вышла к англичанам, пригласив их войти внутрь. 
Оказалось, что в Тугалу произошла настоящая Варфоломеевская ночь.
Пока партия войны готовилась к своему выступлению, партия мира тоже плела заговор и упредила готовящийся удар. Ночью в Тугалу, а также большинстве других городов, чероки перебили всех лидеров и вождей, кто стоял за войну, казнили делегацию криков, а также всех ямаси и криков, находившихся в ту ночь в их селениях.
Что касается отряда криков, скрывавшемся в лесу у Тугалу, он ушел, хотя его обнаружили и пытались преследовать.
Резня в Тугалу столь внезапно и окончательно положила конец так называемой войне с ямаси.
Война стоила Каролине больших жертв: погибло более 100 торговцев, много гражданских - в общей сложности 7% всего немногочисленного белого населения.
В последующие два года со всеми племенами были подписаны мирные договора, последний - с криками, в 1717-м году.
Война имела свои последствия. Одним из ее итогов стал распад и исчезновение племени ямаси. 
Клан конгари и большинство катоба покинули свои земли и ушли в глубь материка.
Каролина встретила завершение войны, став на долгие годы самой бедной из американских колоний. Война также привела к ослаблению влияния лордов - собственников, оказавшихся не способными в критических обстоятельствах руководить колонией из далекого Лондона. В ближайшие годы в Каролине воцарилось самоуправление и окончательно оформилось разделение на Южную и Северную.
Две войны с индейцами подряд вынудили каролинцев провести реформы в области обороны. На границе с чероки англичане построили Форт-Мур. На границе с апалачами - форт Кинг Джордж.
В 1721 году окончательно завершилась военная реформа. В случае новой войны колония готова была выставить 950 рекрутов из числа колонистов, разделенных на 2 полка, со своими офицерами и знаменами, в каждом - по 8 рот, численностью в 50 человек.
К этим силам добавились: личный отряд охраны губернатора в 40 человек и отдельная рота из общины гугенотов - сорок пять человек.
Также впервые был сформирован эскадрон драгун. Еще 10 конных патрулей постоянно наблюдали за порядком в колонии и присматривали за рабами.
Проверку этой новой мобилизационной системы пришлось очень скоро пройти во время разгоревшейся в 1739 году Войны из-за уха Дженкинса.

К следующей главе   К предыдущей главе   К оглавлению